Полночный прилив

Сэрен коснулась ладонью плеча ближайшей статуи и с удивлением обнаружила, что камень под рукой теплый. Вероятно, нагрелся на солнце. Хотя нет, для этого он слишком горяч! Сэрен поспешно отдернула руку – еще немного, и она бы обожглась.

Она почувствовала беспокойство и, вздрогнув, отступила на шаг. И только сейчас увидела вокруг статуй кольца желтой травы, иссохшей от постоянного жара.

Похоже, боги тартеналов вовсе не умерли.

Иногда прошлое возвращается, чтобы разоблачить ложь. Существующую лишь благодаря человеческой воле, общественному мнению. И может статься, что вместе с разоблачением прольются потоки крови. Заблуждение привело к краху и ее саму. Летерийское чувство превосходства. Воинственное невежество эдур. И мое трепетное отношения к собственной плоти.

Позади послышался шорох. Она резко обернулась.

На краю поляны стоял Стальные Прутья:

– Корло сказал – здесь, в лесу… что-то не может найти покоя.

– Лучше бы он имел в виду лишь меня, – вздохнула Сэрен.

Стальные Прутья наклонил голову и криво усмехнулся. Сэрен подошла ближе.

– Тартеналы. Я‑то думала, что знаю эту местность. Тропы, старинные могильники, священные места. В конце концов, знать все это – моя обязанность как аквитора.

– И я надеюсь, что твои знания нам пригодятся, – кивнул Поклявшийся. – Я бы не слишком хотел вступать в Летерас под звуки фанфар.

– Согласна. Мы будем бросаться в глаза даже среди толпы беженцев. Тебе стоит подумать о том, где взять одежду, не так сильно похожую на униформу.

– Ох, подружка, вряд ли это поможет. Нас в любом случае примут за дезертиров и загонят в ряды обороняющихся. Но это не наша война, и мы не особо хотели бы иметь с ней дело. Возникает вопрос: сможешь ли ты провести нас в Летерас незаметно?

– Смогу.

– Хорошо. Ребята уже почти закончили со стременами.

Она бросила прощальный взгляд на статуи.

– Любопытно, да, подружка?

– Что именно?

– То, как долго живут старые обиды.

Сэрен снова обернулась к нему.

– Обиды? Тебе, я так понимаю, отлично знакомо это чувство?

– Корло слишком много болтает, – нахмурился Стальные Прутья.

– Если ты хочешь вернуть своему князю земли, что ты здесь-то делаешь? Я в жизни не слыхала про императора Келланведа; похоже, до его империи отсюда неблизко.

– Ну да, так оно и есть. Пойдем, нам пора.

– Прости, – сказала она, пробираясь следом за ним через лес. – Я сую нос не в свое дело.

– Это точно.

– Взамен ты тоже можешь задать мне любой вопрос.

– И ты ответишь?

– Возможно.

– То, что с тобой случилось в Трейте, совсем нехарактерно для женщин твоего типа. Как я понял, торговец, которому ты служила, покончил с собой. Он что, был твоим любовником?

– Не был… Но ты прав, вышло нехарактерно. Дело не только в Буруке Бледном, хотя мне следовало догадаться – по дороге назад он мне добрый десяток раз говорил чуть ли не напрямую. Наверное, я просто не желала верить. У императора тисте эдур есть летерийский советник…

– Халл Беддикт?

– Да.

– Ты его знала раньше?

Она кивнула.

– И теперь тебе кажется, что он тебя предал. Не просто как одну из летери, но тебя лично. Ну да, согласен, неприятно…

– А вот тут ты ошибаешься, Стальные Прутья. Я не чувствую, что он меня предал, в том-то и беда. Я слишком хорошо понимаю его – и его выбор.

– Жалеешь, что не осталась с ним?

– Нет. Я видела, как Рулад Сэнгар – император – возвращается к жизни. Если бы ими правил Ханнан Мосаг, колдун-король… может статься, я и решилась бы разделить судьбу тисте эдур. Но император…

– Возвращается к жизни? Что ты имеешь в виду?

– Он был мертв. Безнадежно мертв. Погиб в походе за мечом для Ханнана Мосага – на этом оружии что-то вроде заклятия. Меч так и не смогли забрать у него из рук.

– Их надо было просто отрубить.

– К тому, подозреваю, и шло. Но тут он вернулся.

– Ловко. Интересно, прокатит ли у него в следующий раз.

Они уже достигли опушки и увидели, что остальные на конях и ждут их. Последняя фраза Поклявшегося вызвала у Сэрен подобие улыбки:

– Если слухи не врут, уже прокатило.

– Его опять убили?

– Да. В Трейте. Какой-то солдат, причем вовсе не летериец. Просто подошел и сломал ему шею. Даже не задержался, чтобы выковырять золотые монеты…

– Худов дух, – пробормотал Стальные Прутья уже совсем рядом с лошадьми. – Остальным хоть не рассказывай.

– Почему?

– Про меня и так говорят, что я неудачно выбираю врагов, вот почему.