Полное собрание сочинений. Том 4. Дело о немом партнере. Дело заикающегося епископа. Дело о хромой канарейке. Дело о предубежденном попугае

В центральной комнате стояли прислоненные к стенке удочки и спиннинги, а в плетеной корзинке лежала полуразложившаяся рыба. Очевидно, рыбе было столько же времени, сколько и трупу. Вы понимаете, что я имею в виду. Мы положили корзинку в ящик и отправили эксперту в город. Проверили пистолет. Это был длинноствольный «доррингер» сорок первого калибра, из него было сделано два выстрела. В теле оказалось два пулевых отверстия в области сердца. По их расположению было ясно, что одновременно стреляли из обоих стволов.

Около стола лежали резиновые сапоги с прилипшей высохшей грязью. На тумбочке возле кровати стоял будильник. Стрелка застыла на двух сорока семи. Звонок был установлен на пять тридцать. На мистере Сейвине были надеты бумажные брюки и свитер. На ногах — шерстяные носки и домашние туфли.

На следующий день, когда Перри Мейсон и сержант Голкомб помогали мне в расследовании, мы обнаружили, что от телефона была сделана отводка. Лицо, занимавшееся прослушиванием телефонных разговоров мистера Фремонта Сейвина, находилось в маленькой хижине, очень старой. Прежде чем установить в ней записывающую аппаратуру, домик починили и привели в порядок. Видно было, что ее хозяин покинул хижину в страшной спешке. На столе лежала недокуренная сигарета. Пыль указывала, что в домике уже никто не был больше недели.

— Элен Монтейз что-нибудь говорила об оружии? — спросил коронер.

— Одну минутку, — вмешался прокурор, — сделала Элен Монтейз заявление добровольно или же после общения с вами?

— Мы спросили, видела ли она пистолет прежде, она ответила «да». Она взяла его по просьбе своего мужа и приобрела для него патроны в субботу третьего сентября.

— Она называла имя своего мужа?

— Элен Монтейз сказала, что человек, которого она считала своим мужем, был Фремонт Сейвин.

— У кого-нибудь есть еще вопросы? — спросил коронер.

— Вопросов не имею, — ответил Мейсон.

— У меня все, — сказал прокурор.

— Вызываю Элен Монтейз, — повернувшись к присяжным, коронер заметил: — Полагаю, мистер Мейсон не захочет, чтобы его клиентка сейчас делала какие-то заявления. Возможно, она не станет отвечать на вопросы, поскольку ее задержали по подозрению в убийстве, но я хочу, чтобы вы допросили ее и составили для себя какое-то мнение об этом деле.

Элен Монтейз была приведена к присяге.

— Где вы были в воскресенье четвертого сентября?

— Я была с моим мужем.

— Где?

— В Санта-Барбаре.

— Вы останавливались в отеле?

— Да.

— Под каким именем?

— Как мистер и миссис Вольдман, разумеется.

— А на самом деле с вами находился Фремонт Сейвин, назвавшийся Джорджем Вольдманом?

— Да.

— У него был с собой пистолет?

— Не знаю. Я его не видела.

— Он ничего не говорил о намерении поехать в горную хижину на открытие рыболовного сезона?

— Конечно нет. Он же уверил меня, что он бедный бухгалтер, ищущий работу. Сказал, что хотя понедельник — выходной день, но ему назначили встречу и обещали помочь найти работу, поэтому в понедельник я поехала к себе домой.

— Пятого сентября?

— Да.

— Где вы были во вторник шестого?

— Первую половину дня в библиотеке, а потом поехала в горный домик.

— Так вы туда ездили шестого?

— Да.

— Что же вы там делали?

— Обошла его со всех сторон.

— Примерно около одиннадцати часов утра?

— Да.

Мейсон поднялся с места и обратился к коронеру:

— Вопреки вашим ожиданиям, я советовал своей клиентке отвечать на любые вопросы. Больше того, я посоветовал мисс Монтейз рассказать членам жюри свою историю, ничего не утаивая.

Элен Монтейз повернулась к присяжным. Во всех ее движениях виднелась предельная усталость, но вместе с тем какая-то гордость, даже вызов. Она рассказала, как познакомилась с человеком, назвавшимся Джорджем Вольдманом, как потом их дружба переросла в настоящую любовь. Она рассказала про их брак, про медовый месяц, продолжавшийся два дня, которые они провели в маленьком домике в горах. Постепенно присяжные почувствовали романтическую прелесть отношений этих людей, они поняли, какой удар пережила эта худенькая женщина, когда узнала о трагической развязке ее короткого счастья.

Однако прокурор с трудом сдерживался от желания поскорее приступить к перекрестному допросу. Он не выдержал и громко спросил:

— Вы взяли пистолет из музейной коллекции?

— Да.

— Почему вы это сделали?

— Мой муж попросил у меня оружие.

— Почему он не купил себе нового?

— Он сказал, что ему нужно немедленно, а по закону оружие продают лишь через три дня после подачи заявления.

— Он объяснил вам, зачем ему понадобилось оружие?

— Нет.

— Вы понимаете, что пошли на воровство?

— Я ничего не воровала. Просто взяла на время.

— Фремонт Сейвин обещал возвратить пистолет?

— Да.

— Вы пытаетесь убедить присяжных, что Фремонт Сейвин заставил вас украсть пистолет из коллекции. Тот пистолет, из которого он был убит?

Мейсон спокойно заметил:

— Не отвечайте на этот вопрос, мисс Монтейз. Ваша обязанность сообщать факты. Не сомневаюсь, что жюри это понимает.

Спраг с негодованием повернулся к Мейсону.

— Я считаю, что мы обойдемся без всяких юридических уловок.

— Непременно! — с улыбкой заверил его Мейсон.

— Но ведь это же процессуальная тонкость.