Poor Charlie's Almanack_ The Wit and Wisdom of Charles T. Munger, Expanded Third Edition

Эта речь, произнесенная в октябре 1998 года перед группой финансовых директоров фонда в Санта-Монике, помогает объяснить реплику Чарли: "Это грустно, но правда: не все меня любят". В этой речи он с острым юмором, но всегда без злобы, нападает на принятые и практикуемые ортодоксальные взгляды своей аудитории. Чарли глубоко и непоколебимо верит в филантропию, о чем свидетельствует его собственная щедрая благотворительность, и здесь он стремится спасти филантропическое сообщество от самого себя.

 

Чарли считает, что фонды должны служить примером для общества, а это значит, что они должны препятствовать расточительной и непродуктивной деятельности. Он ставит аудиторию перед выбором: модель гениального государственного деятеля Бена Франклина или модель опального управляющего фондами Берни Корнфельда. Вспоминая о своих днях в качестве управляющего ограниченным партнерством, Чарли, как обычно, использует самоуничижение и саморефлексию: "Ранний Чарли Мангер - ужасная модель карьеры для молодых". Если Чарли смог успешно выйти из этого состояния, то, похоже, он хочет сказать, что так же могут поступить и заблудшие управляющие фондами в его аудитории.

 

Разговор 6

 

Инвестиционная практика ведущих благотворительных фондов

 

Выступление перед группой финансовых сотрудников фондов в отеле Miramar Sheraton, Санта-Моника, Калифорния, 14 октября 1998 г., спонсорами которого выступили Фонд Конрада Хилтона, Фонд спортсменов-любителей, Фонд Дж. Пола Гетти и Мемориальный фонд Рио Хонды.

 

Я выступаю здесь сегодня, потому что меня попросил мой друг, Джон Аргью. И Джон прекрасно знал, что я, в отличие от многих других выступающих на вашей повестке дня, не имея ничего, чтобы продать кому-либо из вас, буду непочтительно отзываться о современной практике инвестирования в крупных организациях, включая благотворительные фонды. Поэтому любая враждебность, которую вызовет мое выступление, должна быть направлена на Джона Аргу, который является представителем юридической профессии и, возможно, даже получит от этого удовольствие.

 

Долгое время нормой для крупных благотворительных фондов было вкладывать средства в отечественные ценные бумаги, в основном в акции, не имеющие рыночной стоимости. Акции выбирались одной или очень немногими организациями по инвестиционному консультированию. Однако в последние годы наметился крен в сторону усложнения. Некоторые фонды, следуя примеру таких учреждений, как Йель, пытаются стать гораздо более совершенными версиями "фонда фондов" Берни Корнфельда. Это удивительное развитие событий. Мало кто мог предположить, что спустя долгое время после того, как Корнфельд впал в немилость, крупные университеты будут приводить фонды в систему Корнфельда.

 

Теперь в некоторых фондах работает не несколько, а много инвестиционных консультантов, которых выбирает дополнительный слой консультантов, нанятых для того, чтобы решить, какой инвестиционный консультант лучше, помочь в распределении средств по различным категориям, проследить, чтобы иностранные ценные бумаги не игнорировались в пользу отечественных, проверить достоверность заявленных инвестиционных записей, убедиться, что заявленные инвестиционные стили неукоснительно соблюдаются, и помочь дополнить и без того большую диверсификацию таким образом, чтобы она соответствовала последним представлениям профессоров корпоративных финансов о волатильности и "бета".

 

Мало кто мог предположить, что спустя долгое время после того, как Корнфельд впал в немилость, крупные университеты будут возглавлять фонды, работающие по системе Корнфельда.

 

Берни Корнфельд родился в Турции, приехал в Америку и стал продавцом паевых инвестиционных фондов в 1950-х годах. В 1960-х годах он начал продавать свое собственное семейство взаимных фондов Investors Overseas Services (IOS), зарегистрированное в Швейцарии. Он нанял тысячи продавцов, которые продавали фонды от двери к двери по всей Европе, особенно в Германии. IOS собрал 2,5 миллиарда долларов, в то время как Корнфельд занимался роскошным личным потреблением.

 

Но даже при наличии этого удивительно активного, потенциально полиматематического, нового слоя консультантов-выборщиков, индивидуальные инвестиционные консультанты, выбирая обыкновенные акции, все равно в значительной степени полагаются на третий слой консультантов. Третий слой состоит из аналитиков по безопасности, работающих в инвестиционных банках. Эти аналитики получают огромные зарплаты, иногда достигающие семизначных цифр в результате тендерных войн. Нанимающие их инвестиционные банки окупают эти зарплаты из двух источников: (1) комиссионные и торговые спреды, которые несут покупатели ценных бумаг (часть из которых возвращается в виде "мягких долларов" управляющим деньгами), и (2) инвестиционные банковские сборы, которые платят корпорации, ценящие энтузиазм, с которым аналитики рекомендуют их ценные бумаги.

 

Эта полная стоимость не отражается в обычном бухгалтерском учете. Но это происходит потому, что бухгалтерский учет имеет ограничения, а не потому, что полная стоимость не существует.