ПОПизм. Уорхоловские 60-е

Мы валялись со своими транзисторами на пляже, слушали песни вроде Cowboys to Cowgirls, A Beautiful Morning, что-то из альбома Джими Хендрикса Axis. Время от времени я пытался спровоцировать какие-нибудь споры, чтобы заснять их, но все были слишком расслаблены даже для того, чтобы просто поспорить. Наверное, поэтому все превратилось из съемок фильма в памятную поездку компании друзей в отпуск. Даже жалобы Вивы были куда спокойнее, чем обычно.

***

Уже в Нью-Йорке я провел дома все утро 3 июня на телефоне, преимущественно разговаривая с Фредом, делясь сплетнями. Он тоже был дома. За ночь до этого, возвращаясь из «Макса» по 16-й улице, он был ограблен чернокожей троицей с ножами. Даже хиппи в Ист-Виллидж в последнее время стали агрессивными, когда просили (скорее, требовали) у прохожих мелочь. На улице царили уже не те настроения, что год назад, когда все были такие благостные.

– Это прямо перед домом произошло? – спросил я. – А Нико видела?

– Нет, – вздохнул Фред. – Когда я наконец дополз до дома, она лежала, как всегда, одетая в ванной и пела.

Обычно Фред поднимался рано утром и на автомате шел на «Фабрику». И даже если он лег без пяти девять, ровно в девять он уже несся через Юнион-сквер на работу. Приходить в офис «Фабрики» в такую рань было бессмысленно, потому что ничего часов до двух-трех не происходило, но Фреду это было неважно – он хотел сам для себя быть хорошим примером. Сидел там со своим черным кофе, доставал авторучку и делал для себя красивые пометки в кожаных обрезных европейских еженедельниках с отличной бумагой.

Но в тот день было уже десять, а он все еще оставался в постели. Ему было очень грустно – грабители отняли у него красивые часы, вторых таких ему не найти. Он тут же сменил тему (жил по принципу «выше нос» и забывал плохое), сказав, что Сьюзен Боттомли с Дэвидом Кроландом расстаются. Раньше в том же году мы познакомили Сьюзен с Кристианом Марканом, который, прежде чем стать режиссером, был во Франции звездой экрана, и он дал ей роль в своем фильме по сценарию Терри Саузерна «Сладкоежка» – в небольшой сцене, где она бежит по улице, крича: «Кэнди! Туфлю забыла!» Этот эпизод они снимали здесь, а потом улетели в Италию устраивать что-то – не помню, что именно, – с «Ливинг-театром». Сьюзен только вернулась из Рима, где провела несколько месяцев.

***

Мы с Фредом еще немного поговорили – был понедельник, нужно было все выходные обсудить, – так за разговором полдня и прошло.

***

Я добрался до Юнион-сквер, 33, в четыре с четвертью. Провернул несколько дел в районе Восточных 50-х и, будучи по соседству, заглянул к знакомому приятелю-костюмеру, Майлзу Уайту, на 55-й Восточной улице, но его не было дома, так что я направился на «Фабрику». Заплатив за такси, я увидел Джеда с мешком флуоресцентных ламп из хозяйственного магазина. Я подождал его немного рядом с прислонившимся к стенке парнем с приемником, орущим Shoo Be Doo Be Doo Da Day. Потом подошла Валери Соланас и мы втроем зашли в здание.

***

Я Валери плохо знал. Она основала организацию «ОПУМ»[49], «Общество по уничтожению мужчин». Постоянно говорила о полной ликвидации мужского пола – мол, результатом будет «невиданно прекрасный мир одних только женщин».

Она как-то принесла на «Фабрику» сценарий и дала мне его почитать – назывался «Иди в жопу». Я просмотрел его, и он оказался таким похабным, что я даже подумал, что она, наверное, из полиции и это подстава. На самом деле, когда мы с «Девушками из “Челси”» поехали в Канны и я давал интервью Cahiers du cinéma, это я о Валери Соланас говорил, что «порой люди пытаются нас подловить. Позвонила девушка и предложила мне сценарий… я подумал, что название отличное, и вообще я обычно дружелюбно настроен, так что пригласил ее занести его, но он был такой похабный, что я даже решил, будто она из полиции…»

Потом я сказал интервьюеру, что с тех пор мы ее не видели. Но когда мы вернулись в Нью-Йорк, она начала звонить и требовать назад свой сценарий. Я его куда-то засунул и не мог найти – наверное, пока мы были в Каннах, его кто-то выбросил. Когда я наконец признался, что потерял его, она стала требовать у меня денег. Заявила, что ей не хватает денег на оплату номера в отеле «Челси», где она жила. Она позвонила одним сентябрьским днем, мы как раз снимали «Я, мужчина», так что я спросил, почему бы ей не прийти и не поучаствовать, чтобы заработать эти двадцать пять долларов, вместо того чтобы клянчить их. Она тут же пришла, и мы сняли ее в небольшом эпизоде на лестнице, она была забавной – ну вот и все. Главное, что с тех пор она звонила лишь от случая к случаю с обычной своей мужененавистнической болтовней, но меня она больше не беспокоила – я к тому моменту даже решил, что полиция тут ни при чем. Думаю, многие мне говорили, что она некоторое время появлялась, и утверждали, что она настоящая фанатичка.

***