ПОПизм. Уорхоловские 60-е

Несколько дней спустя во взятом напрокат грузовике мы направились в Анн-Арбор сыграть в Университете Мичигана. За рулем была Нико, и поездочка вышла еще та. До сих пор не знаю, есть ли у нее вообще права. Она еще не освоилась после приезда и постоянно забывала, по какой стороне дороги ехать. Да и грузовик был не подарок – после остановки завестись было непросто, а никто из нас в машинах не понимал.

Полицейский остановил нас под Толедо у ресторана для автомобилистов – там на нас официантка разозлилась, пожаловалась ему, что мы постоянно заказ меняем, – и когда он спросил, кто у нас главный, Лу выпихнул меня вперед: «Главный у нас Дрелла!» (Это прозвище, Дрелла, пристало ко мне куда сильнее, чем хотелось бы. Ондин и персонаж, известный как Дороти Дайк, – только так меня и называли – составили это прозвище из имен Дракулы и Синдереллы.) Мы остановились в мотеле неподалеку, и там опять пришлось пройти процедуру мальчики-налево-девочки-направо, хотя каждый твердил старушке-хозяйке: «Да мы ж тут все извращенцы».

В Анн-Арборе мы встретили Дэнни Филдса, который только что стал редактором журнала для подростков Datebook. Он в качестве обозревателя на концерт приехал. Давно не виделись.

– Ну, – рассмеялся он, – наконец-то я обрел какую-то личную идентификацию! Раньше я был просто никчемным членом группы поддержки…

– И, подумать только, начал свою карьеру, просто выйдя не с той стороны лимузина! – напомнил ему Лу.

Подъезжая к Анн-Арбору, Нико за рулем совсем взбесилась. Ее кидало то на тротуары, то на близлежащие лужайки. В конце концов мы притормозили у симпатичного большого здания, на вид очень комфортабельного, и стали разгружаться. Дэнни не верилось, что какие-то люди готовы принять целую партию ненормальных, так что он направился к дому знакомиться, а оттуда выбежала нас встречать прекрасная женщина. Это была Энн Верер, чей муж, Джозеф, когда-то участвовал в хеппенингах, а теперь организовал приезд В.П.Н.

В Анн-Арборе творилось настоящее сумасшествие. Наконец-то «велветы» выстрелили. Я сидел на ступеньках в холле, и ко мне подходили за интервью из местных и студенческих изданий, спрашивали о моих фильмах, о наших целях.

– Если слушают десять минут – мы сыграем пятнадцать, – объяснял я. – Такой у нас принцип. Всегда давать больше, чем от нас хотят.

Дэнни вспомнил, как меня спросили, оказал ли на мои фильмы влияние кинематограф 30-х и 40-х годов, а я ответил:

– Нет, на меня повлиял кинематограф 10-х. Эдисон.

И, к слову, у нас с собой впервые был стробоскоп. Парень из Нью-Йорка, дававший нам напрокат освещение, однажды занес эту штуку на «Фабрику» показать нам – мы такого никогда не видели. Их еще в клубах не использовали. Стробоскоп был просто волшебный, идеально с хаотичной музыкой «велветов» сочетался, а длинная светящаяся трубка, с которой Джерард танцевал, как с хлыстом, потрясающе сверкала, когда на нее падал этот свет.

***

Вернувшись в Нью-Йорк, Пол попытался вытащить из нашего диско-продюсера дату открытия, но тот все убеждал нас не волноваться. А потом мы как-то разузнали, что он уже нанял The Young Rascals на открытие.

Мы с Полом отправились на встречу с «велветами» в кафе «Фигаро» – они недалеко оттуда жили, – чтобы сообщить им, что мероприятие отменяется. Мы зашли, а они уже сидят там кружком, в своих темных очках – «чтобы наблюдать за девчонками», – все в отличном настроении, с кучей планов на концерт-открытие.

– У нас есть новый номер с гром-машиной Джона, – сказал Лу, как только мы сели. – Уже второй раз на этой неделе нас коп предупреждает. Является к нам и требует отправляться шуметь куда-нибудь за город. А неделю назад он остановил нас на выходе с обвинениями, будто мы дерьмо из окна кидаем… Ужас в том, что это у него было просто подозрение, – голос Лу звучал ровно и бесстрастно, он изъяснялся в манере Джека Бенни[28].

– Давай в полной темноте играть, чтобы только музыка. Завтра поедем на распродажу подержанных машин, скупим сотни клаксонов и подключим их все сразу, чтобы гудели беспрестанно.

– Да, хорошо, только послушайте… – начал Пол, но Лу продолжал, все больше воодушевляясь:

– Будем играть эти убойные песни, которые сейчас уже не слушают, а ведь с них все и началось, – Smoke from Your Cigarette, I Need a Sunday Kind of Love и Later for You, Baby – понятно, сейчас все с ума сходят по блюзменам, но давайте и ребят вроде The Spaniels и прочих не забывать. И, глядишь, Стер снова на трубе заиграет, а то занят был с психиатрами, косил от армии.

Стерлинг сидел тут же напротив, рассказывая Джону о знакомом аквафобе, который в Гемптоне спал на надувном матрасе на тот случай, если уровень моря поднимется, и возил с собой на заднем сиденье ласты, а то вдруг мост у 59-й улицы рухнет.