ПОПизм. Уорхоловские 60-е

– У меня отец работал в Джерси на стройке и вечно заставлял меня приделывать кусочки дерева друг к дружке, – он неловко показывал. – Я смотрел на предметы и потом старался их повторить, так что теперь я знаю, как сделаны вещи, – он с улыбкой пожал плечами.

– А где ты научился балету? – спросил Пол.

– Моя мама постоянно водила меня в балетную школу, знаете, и там я стал танцевать с «Мьюзик маунтин груп» в Северном Джерси, а потом с «Ново-джерсийской балетной компанией» в Орандже – мы ставили «Бригадун», «Кисмет», «Самого счастливого парня», ну и так далее.

– Ну а шить ты где научился?

– Я в прошлом году был в Калифорнии и повстречал там прекрасную женщину, которая мне сказала: просто занимайся тем, что любишь, и, что бы то ни было, сумеешь это продать. Она была матерью одного из моих друзей; муж ее сконструировал фары к этим, к «тандербердам». Она много чего знала, и мы были очень близки. Она научила меня шить, а еще показала, как вести журнал и записывать туда свои мысли, – Эрик показал свой «дневник трипов», заполненный стихами и рисунками, которые он написал и нарисовал под ЛСД.

– А сколько ей было лет? – спросил Пол.

– Где-то пятьдесят пять.

– И ты с ней спал?

На это Эрик не ответил.

– Мне она казалась очень красивой, – сказал он просто и искренне.

***

Ближе к концу апреля на углу Бродвея и 53-й улицы открылся клуб «Чита». Большая была площадка, тысячи на полторы человек, шикарно отделанная – с разноцветной подсветкой и свисающими с потолка полосками винила, с кино, слайдами, кабельным телевидением и бонусами в виде телевизионной комнаты и бутика.

И с музыкой – на открытии играли «велветы», и я видел, как Монти Рок Третий носился поблизости в сияющем золотом наряде и искал, по его словам, Джоан Кроуфорд.

«Чита» был детищем Оливье Коклена, и еще в процессе подготовки Оливье попросил нас с Эди выступать в нем в роли хозяев – «Кайф Энди и Эди» хотел назвать. Но он и его спонсоры оказались слишком хорошими дельцами, а мы в те дни вовсе такими не были – сразу сникали, как только речь заходила о сроках и контрактах, и никаких обязательств на себя принимать не хотели, нам бы просто слоняться вокруг и получать удовольствие. Короче, как выяснилось, открылся шикарный замечательный клуб и – без моего участия – стал сенсацией.

Парни в «Чита» наряжались не на шутку, очевидно, пытаясь угнаться за девушками и освоить новые стили, – рубашки в горошек, брюки-клеш, сапоги и маленькие кепки.

Но самое замечательное, что там не было в продаже и капли спиртного (они решили, что все равно не смогут проверять удостоверения личности у тысяч ребят приблизительно одного возраста), но никто и не переживал по этому поводу. Теперь много и не пили – всех интересовали наркотики, а алкоголь казался чем-то старомодным.

***

Мы сами внесли аванс за запись первого альбома «велветов» в надежде на то, что потом какая-нибудь компания звукозаписи купит у нас пленки. Сняли на несколько дней одну из маленьких звукозаписывающих студий на Бродвее; за пультом были только мы с Полом, а малыш Джоуи и Том Уилсон, продюсер Боба Дилана и наш друг, просто помогали неофициально.

В собственном представлении The Velvet Underground как рок-группа не включала в себя Нико – они не хотели превратиться в аккомпанирующий ансамбль для певицы. Но, по иронии судьбы, лучшие свои песни – Femme Fatale, I’ll Be Your Mirror и All Tomorrow’s Parties – Лу написал именно для нее: ее голос, слова и музыка «велветов» вместе превращались в волшебство.

Альбом получился великий, просто классика, хотя пока его записывали, все были недовольны, особенно Нико.

– Хочу звучать, как Бо-о-оу Ди-и-илан, – выла она и расстраивалась, потому что не получалось.

Так как у нас был запланирован концерт в «Трипе» в Лос-Анджелесе, к тому моменту, как месяц субаренды «Дома» закончился, мы в бродвейской студии записали только половину альбома – All Tomorrow’s Parties, There She Goes Again и I’m Waiting for My Man. (Так и не закончили, пока до побережья не добрались – немного там позаписывались, пока компания MGM не решила впредь нас финансировать.) Я переживал, что звучание окажется слишком профессиональным. Но с «велветами», как можно догадаться, об этом не стоило беспокоиться: что в них хорошо – всегда звучат сыро и грубо.

Сырыми и грубыми я хотел видеть и наши фильмы, и звучание этого альбома напоминает текстуру «Девушек из “Челси”» снятого приблизительно тогда же.

***

«Трип» – это клуб на Сансет-бульваре, о котором нам рассказывал Донован в свой последний визит на «Фабрику», вскоре после чего тамошний менеджер Чарли Ротшильд обмолвился Полу, что мог бы ангажировать туда «велветов» с 3 по 29 мая. Пол поехал вперед нас, чтобы организовать там все, и в итоге для «велветов» снял «Замок» у Джека Симмонса, актера с задатками агента по недвижимости. Мы упаковали хлысты, цепи, мигалки и зеркальные шары с «Фабрики» и последовали за ним.