ПОПизм. Уорхоловские 60-е

Это ее типичное поведение. Иногда она совсем съезжала с катушек и начинала драться, так что Микки ее на несколько недель выставлял. Если она просто залезала на стол, снимала блузку и исполняла пару номеров, – это еще ничего. Обычно она еще и сжимала свои сиськи со словами:

– Я – настоящая женщина, только взгляните на эти грейпфруты! Я сегодня зажгу!

Джеральдина вечно ее подначивала криками:

– Еще! Снимай! Еще! Еще!

Потом Андреа направлялась к какому-нибудь парню и заводила его, пока он по-настоящему не воодушевлялся, а потом выделывалась, если он до нее хотя бы дотронется. В углу сидела Патти, и я услышал, как она говорила парню по имени Робин, охраннику из бутика Тайгер Морс, в котором очень много воровали («Не меньше половины товара исчезает не попрощавшись», – это слова самой Тагер): «Я в одежду вообще не верю, так зачем я буду за нее платить?»

Я уже говорил, что пытался представить этих ребят за учебой или работой. Честно пытался, но не мог – единственное место, где я мог их представить, это здесь, в «Максе».

***

Когда Тейлор Мид уехал из Нью-Йорка жить в Европу, он был несколько разочарован моей манерой съемок – ему казалось, что я не слишком восприимчив к актерской игре. Помню, как он бесился во время съемки с ним, Джеком Керуаком, Алленом Гинзбергом и Грегори Корсо на диване в «Фабрике» – я снимал сбоку, так что не было видно, кто есть кто, а потом, ко всему прочему, мы еще и потеряли эту пленку. Он считал это абсолютно неприемлемым и, я слышал, называл меня «некомпетентным».

Тейлор собирался остаться в Европе до конца войны во Вьетнаме, но уже в 1967-м стал уставать от Франции и, увидев «Девушек из “Челси”» в «Синематеке» Парижа, тут же позвонил мне на «Фабрику».

– Я слишком давно живу «сладкой жизнью», Энди, – сказал он. – «Девушки из “Челси”» – вот это вещь. Я еду домой.

Он сразу вернулся, и в тот же день мы снимали его с Бриджид, Нико и бывшим исполнителем детских ролей Патриком Тильденом Клоузом (он играл мальчика Эллиота Рузвельта в «Восходе солнца в Кампобелло» с Ральфом Беллами и Грир Гарсон) в эпизоде под названием «Подражание Христу» для двадцатипятичасового фильма.

Тейлор хотел как можно скорее рассказать мне, что же произошло на показе «Девушек из “Челси”» и заставило его вернуться.

– Половина французов ушла, – объяснил он. – Я сидел рядом с человеком, который считался в Париже самым продвинутым, но и он встал и ушел! Вся эта якобы искушенная публика просто испугалась. И тогда я решил, что Штаты – самые-самые.

На «Фабрике» была типичная картина: Фред в углу рассматривал фотографии, сделанные Билли Неймом для шведского каталога моей запланированной на февраль выставки в Стокгольме; Джерард читал письмо своего лондонского друга о смерти Брайана Эпштейна от передозировки; Сьюзен Пайл сидела у своей машинки и листала первый номер журнала Cheetah (тот, что с голой Мамой Касс в маргаритках на развороте); по радио играла Funky Broadway; Пол говорил по телефону с менеджером кинотеатра, рассказывая ему, что скоро у нас выйдет новый фильм под названием «Нудистский ресторан», и вырезая заметки о фильмах «Я, мужчина» и «Мотоциклист» из стопки газет перед ним (Полу лишь бы вырезать из газет статьи и заметки и вставлять их в альбомы – его первая работа в страховой компании заключалась в том, чтобы вырезать параграфы из одного полиса и вставлять их в другие, которые потом копировались, – до сих пор, по его словам, он любит вырезать и вклеивать), а я подписывал афиши, которые подготовил для Пятого Нью-Йоркского кинофестиваля в Филармонии центра Линкольна. Мы все собирались пойти в кино – Фред зачитывал список фильмов, которые шли в городе: «В упор», «Привилегия», «Игры», «Учителю с любовью», «Человек на все времена», «Мужчина и женщина», «Бонни и Клайд», «Улисс», «Душной южной ночью»…

Когда он дошел до «Весьма современной Милли», решетка лифта открылась и оттуда вышел человек с пистолетом.

Как и в тот раз, когда зашла женщина и прострелила насквозь моих «Мэрилин», все выглядело нереальным. Парень заставил нас всех сесть на диван – меня, Тейлора, Пола, Джерарда, Патрика, Фреда, Билли, Нико, Сьюзен. Он словно участвовал в пробах у нас – в смысле, в глубине души я надеялся, что он шутит. Он стал орать, что парень, который должен ему пятьсот долларов, велел ему прийти на «Фабрику» и взять их у нас. Тогда он приставил пушку к голове Пола и нажал на курок – и ничего не произошло. (Ну вот, подумал я, и впрямь шутит.) Тогда он нацелился на потолок, и в этот раз выстрел прогремел. Парень, кажется, сам удивился – смутился и протянул пистолет Патрику, а Патрик, как примерный пацифистский «ребенок цветов», сказал:

– Эй, мне он не нужен, – и отдал его обратно.