Читаем Портрет Дориана Грея полностью

Modern morality consists in accepting the standard of one's age.Современная мораль требует от нас, чтобы мы разделяли общепринятые понятия своей эпохи.
I consider that for any man of culture to accept the standard of his age is a form of the grossest immorality."Я же полагаю, что культурному человеку покорно принимать мерило своего времени ни в коем случае не следует, -- это грубейшая форма безнравственности.
"But, surely, if one lives merely for one's self, Harry, one pays a terrible price for doing so?" suggested the painter.-- Но согласись, Гарри, жизнь только для себя покупается слишком дорогой ценой, -- заметил художник.
"Yes, we are overcharged for everything nowadays.-- Да, в нынешние времена за все приходится платить слишком дорого.
I should fancy that the real tragedy of the poor is that they can afford nothing but self-denial.Пожалуй, трагедия бедняков -- в том, что только самоотречение им по средствам.
Beautiful sins, like beautiful things, are the privilege of the rich."Красивые грехи, как и красивые вещи, -привилегия богатых.
"One has to pay in other ways but money."-- За жизнь для себя расплачиваешься не деньгами, а другим.
"What sort of ways, Basil?"-- Чем же еще, Бэзил?
"Oh! I should fancy in remorse, in suffering, in... well, in the consciousness of degradation."-- Ну, мне кажется, угрызениями совести, страданиями... сознанием своего морального падения.
Lord Henry shrugged his shoulders.Лорд Генри пожал плечами.
"My dear fellow, mediaeval art is charming, but mediaeval emotions are out of date. One can use them in fiction, of course.-- Милый мой, средневековое искусство великолепно, но средневековые чувства и представления устарели.
But then the only things that one can use in fiction are the things that one has ceased to use in fact.Конечно, для литературы они годятся, -- но ведь для романа вообще годится только то, что в жизни уже вышло из употребления.
Believe me, no civilised man ever regrets a pleasure, and no uncivilised man ever knows what a pleasure is."Поверь, культурный человек никогда не раскаивается в том, что предавался наслаждениям, а человек некультурный не знает, что такое наслаждение.
"I know what pleasure is," cried Dorian Gray. "It is to adore someone."-- Я теперь знаю, что такое наслаждение, -воскликнул Дориан Грей.-- Это -- обожать кого-нибудь .
"That is certainly better than being adored," he answered, toying with some fruits. "Being adored is a nuisance.-- Конечно, лучше обожать, чем быть предметом обожания, -- отозвался лорд Г енри, выбирая себе фрукты.-- Терпеть чье-то обожание -- это скучно и тягостно.
Women treat us just as Humanity treats its gods. They worship us, and are always bothering us to do something for them."Женщины относятся к нам, мужчинам, так же, как человечество -- к своим богам: они нам поклоняются -- и надоедают, постоянно требуя чегото.
"I should have said that whatever they ask for they had first given to us," murmured the lad, gravely. "They create Love in our natures. They have a right to demand it back."-- Помоему, они требуют лишь того, что первые дарят нам, -- сказал Дориан тихо и серьезно.-- Они пробуждают в нас Любовь и вправе ждать ее от нас.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Словарь петербуржца. Лексикон Северной столицы. История и современность
Словарь петербуржца. Лексикон Северной столицы. История и современность

Новая книга Наума Александровича Синдаловского наверняка станет популярной энциклопедией петербургского городского фольклора, летописью его изустной истории со времён Петра до эпохи «Питерской команды» – людей, пришедших в Кремль вместе с Путиным из Петербурга.Читателю предлагается не просто «дополненное и исправленное» издание книги, давно уже заслужившей популярность. Фактически это новый словарь, искусно «наращенный» на материал справочника десятилетней давности. Он по объёму в два раза превосходит предыдущий, включая почти 6 тысяч «питерских» словечек, пословиц, поговорок, присловий, загадок, цитат и т. д., существенно расширен и актуализирован реестр источников, из которых автор черпал материал. И наконец, в новом словаре гораздо больше сведений, которые обычно интересны читателю – это рассказы о происхождении того или иного слова, крылатого выражения, пословицы или поговорки.

Наум Александрович Синдаловский

Языкознание, иностранные языки
Нарратология
Нарратология

Книга призвана ознакомить русских читателей с выдающимися теоретическими позициями современной нарратологии (теории повествования) и предложить решение некоторых спорных вопросов. Исторические обзоры ключевых понятий служат в первую очередь описанию соответствующих явлений в структуре нарративов. Исходя из признаков художественных повествовательных произведений (нарративность, фикциональность, эстетичность) автор сосредоточивается на основных вопросах «перспективологии» (коммуникативная структура нарратива, повествовательные инстанции, точка зрения, соотношение текста нарратора и текста персонажа) и сюжетологии (нарративные трансформации, роль вневременных связей в нарративном тексте). Во втором издании более подробно разработаны аспекты нарративности, события и событийности. Настоящая книга представляет собой систематическое введение в основные проблемы нарратологии.

Вольф Шмид

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах) Т. 5. (кн. 1) Переводы зарубежной прозы
Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах) Т. 5. (кн. 1) Переводы зарубежной прозы

Том 5 (кн. 1) продолжает знакомить читателя с прозаическими переводами Сергея Николаевича Толстого (1908–1977), прозаика, поэта, драматурга, литературоведа, философа, из которых самым объемным и с художественной точки зрения самым значительным является «Капут» Курцио Малапарте о Второй Мировой войне (целиком публикуется впервые), произведение единственное в своем роде, осмысленное автором в ключе общехристианских ценностей. Это воспоминания писателя, который в качестве итальянского военного корреспондента объехал всю Европу: он оказывался и на Восточном, и на Финском фронтах, его принимали в королевских домах Швеции и Италии, он беседовал с генералитетом рейха в оккупированной Польше, видел еврейские гетто, погромы в Молдавии; он рассказывает о чудотворной иконе Черной Девы в Ченстохове, о доме с привидением в Финляндии и о многих неизвестных читателю исторических фактах. Автор вскрывает сущность фашизма. Несмотря на трагическую, жестокую реальность описываемых событий, перевод нередко воспринимается как стихи в прозе — настолько он изыскан и эстетичен.Эту эстетику дополняют два фрагментарных перевода: из Марселя Пруста «Пленница» и Эдмона де Гонкура «Хокусай» (о выдающемся японском художнике), а третий — первые главы «Цитадели» Антуана де Сент-Экзюпери — идеологически завершает весь связанный цикл переводов зарубежной прозы большого писателя XX века.Том заканчивается составленным С. Н. Толстым уникальным «Словарем неологизмов» — от Тредиаковского до современных ему поэтов, работа над которым велась на протяжении последних лет его жизни, до середины 70-х гг.

Антуан де Сент-Экзюпери , Курцио Малапарте , Марсель Пруст , Сергей Николаевич Толстой , Эдмон Гонкур

Языкознание, иностранные языки / Проза / Классическая проза / Военная документалистика / Словари и Энциклопедии