Портрет Дориана Грея

He rubbed his eyes, and came close to the picture, and examined it again.	Дориан протер глаза и, подойдя к портрету вплотную, снова стал внимательно рассматривать его.
There were no signs of any change when he looked into the actual painting, and yet there was no doubt that the whole expression had altered.	Краска, несомненно, была нетронута, никаких следов подрисовки. А между тем выражение лица явно изменилось.
It was not a mere fancy of his own. The thing was horribly apparent.	Нет, это ему не почудилось -- страшная перемена бросалась в глаза.
He threw himself into a chair, and began to think.	Сев в кресло, Дориан усиленно размышлял.
Suddenly there flashed across his mind what he had said in Basil Hallward's studio the day the picture had been finished.	И вдруг в его памяти всплыли слова, сказанные им в мастерской Бэзила Холлуорда в тот день, когда портрет был окончен.
Yes, he remembered it perfectly.	Да, он их отлично г помнил.
He had uttered a mad wish that he himself might remain young, and the portrait grow old; that his own beauty might be untarnished, and the face on the canvas bear the burden of his passions and his sins; that the painted image might be seared with the lines of suffering and thought, and that he might keep all the delicate bloom and loveliness of his then just conscious boyhood.	Он тогда высказал безумное желание, чтобы портрет старел вместо него, а он оставался вечно молодым, чтобы его красота не поблекла, а печать страстей и пороков ложилась на лицо портрета. Да, он хотел, чтобы следы страданий и тяжких дум бороздили лишь его изображение на полотне, а сам он сохранил весь нежный цвет и прелесть своей, тогда еще впервые осознанной, юности.
Surely his wish had not been fulfilled?	Неужели его желание исполнилось?
Such things were impossible.	Нет, таких чудес не бывает!
It seemed monstrous even to think of them.	Страшно даже и думать об этом.
And, yet, there was the picture before him, with the touch of cruelty in the mouth.	А между тем -- вот перед ним его портрет со складкой жестокости у губ.
Cruelty!	Жестокость?
Had he been cruel?	Разве он поступил жестоко?
It was the girl's fault, not his.	Виноват во всем пе он, виновата Сибила.
He had dreamed of her as a great artist, had given his love to her because he had thought her great.	Он воображал ее великой артисткой и за это полюбил.
Then she had disappointed him.	А она его разочаровала.
She had been shallow and unworthy.	Она оказалась ничтожеством, недостойным его любви.
And, yet, a feeling of infinite regret came over him, as he thought of her lying at his feet sobbing like a little child. He remembered with what callousness he had watched her.	Однако сейчас он с безграничной жалостью вспомнил ту минуту, когда она лежала у его ног и плакала, как ребенок, вспомнил, с каким черствым равнодушием смотрел тогда на нее.
Why had he been made like that? Why had such a soul been given to him?	Зачем он так создан, зачем ему дана такая душа?..
But he had suffered also.	Однако разве и он не страдал?