Читаем Портрет Дориана Грея полностью

Life has been hard for us both, terribly hard and difficult.Нам с тобой тяжело жилось, ужасно тяжело и трудно.
But it will be different now.А теперь все пойдет подругому.
You are going to a new world, and I have found one.Ты едешь, чтобы увидеть новый мир, а мне он открылся здесь, в Лондоне...
Here are two chairs; let us sit down and see the smart people go by."Вот два свободных места, давай сядем и будем смотреть на нарядную публику.
They took their seats amidst a crowd of watchers.Они уселись среди толпы отдыхающих, которые глазели на прохожих.
The tulip-beds across the road flamed like throbbing rings of fire.На клумбах у дорожки тюльпаны пылали дрожащими языками пламени.
A white dust, tremulous cloud of orris-root it seemed, hung in the panting air.В воздухе висела белая пыль, словно зыбкое облако ароматной пудры.
The brightly-coloured parasols danced and dipped like monstrous butterflies.Огромными пестрыми бабочками порхали и качались над головами зонтики ярких цветов.
She made her brother talk of himself, his hopes, his prospects.Сибила настойчиво расспрашивала брата, желая, чтобы он поделился с нею своими планами и надеждами.
He spoke slowly and with effort.Джеймс отвечал медленно и неохотно.
They passed words to each other as players at a game pass counters.Они обменивались словами, как игроки обмениваются фишками.
Sibyl felt oppressed. She could not communicate herjoy.Сибилу угнетало то, что она не может заразить Джеймса своей радостью.
A faint smile curving that sullen mouth was all the echo she could win. After some time she became silent.Единственным откликом, который ей удалось вызвать, была легкая улыбка на его хмуром лице.
Suddenly she caught a glimpse of golden hair and laughing lips, and in an open carriage with two ladies Dorian Gray drove past.Вдруг перед ней промелькнули золотистые волосы, знакомые улыбающиеся губы: мимо в открытом экипаже проехал с двумя дамами Дориан Грей.
She started to her feet.Сибила вскочила.
"There he is!" she cried.-- Он!
"Who?" said Jim Vane.-- Кто? -- спросил Джим.
"Prince Charming," she answered, looking after the victoria.-- Прекрасный Принц! -- ответила она, провожая глазами коляску.
He jumped up, and seized her roughly by the arm.Тут и Джим вскочил и крепко схватил ее за руку.
"Show him to me.-- Где?
Which is he?Который?
Point him out.Да покажи же!
I must see him!" he exclaimed; but at that moment the Duke of Berwick's four-in-hand came between, and when it had left the space clear, the carriage had swept out of the Park.Я должен его увидеть! Но в эту минуту запряженный четверкой экипаж герцога Бервикского заслонил все впереди, а когда он проехал, коляска Дориана была уже далеко.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах) Т. 5. (кн. 1) Переводы зарубежной прозы
Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах) Т. 5. (кн. 1) Переводы зарубежной прозы

Том 5 (кн. 1) продолжает знакомить читателя с прозаическими переводами Сергея Николаевича Толстого (1908–1977), прозаика, поэта, драматурга, литературоведа, философа, из которых самым объемным и с художественной точки зрения самым значительным является «Капут» Курцио Малапарте о Второй Мировой войне (целиком публикуется впервые), произведение единственное в своем роде, осмысленное автором в ключе общехристианских ценностей. Это воспоминания писателя, который в качестве итальянского военного корреспондента объехал всю Европу: он оказывался и на Восточном, и на Финском фронтах, его принимали в королевских домах Швеции и Италии, он беседовал с генералитетом рейха в оккупированной Польше, видел еврейские гетто, погромы в Молдавии; он рассказывает о чудотворной иконе Черной Девы в Ченстохове, о доме с привидением в Финляндии и о многих неизвестных читателю исторических фактах. Автор вскрывает сущность фашизма. Несмотря на трагическую, жестокую реальность описываемых событий, перевод нередко воспринимается как стихи в прозе — настолько он изыскан и эстетичен.Эту эстетику дополняют два фрагментарных перевода: из Марселя Пруста «Пленница» и Эдмона де Гонкура «Хокусай» (о выдающемся японском художнике), а третий — первые главы «Цитадели» Антуана де Сент-Экзюпери — идеологически завершает весь связанный цикл переводов зарубежной прозы большого писателя XX века.Том заканчивается составленным С. Н. Толстым уникальным «Словарем неологизмов» — от Тредиаковского до современных ему поэтов, работа над которым велась на протяжении последних лет его жизни, до середины 70-х гг.

Антуан де Сент-Экзюпери , Курцио Малапарте , Марсель Пруст , Сергей Николаевич Толстой , Эдмон Гонкур

Языкознание, иностранные языки / Проза / Классическая проза / Военная документалистика / Словари и Энциклопедии
Словарь петербуржца. Лексикон Северной столицы. История и современность
Словарь петербуржца. Лексикон Северной столицы. История и современность

Новая книга Наума Александровича Синдаловского наверняка станет популярной энциклопедией петербургского городского фольклора, летописью его изустной истории со времён Петра до эпохи «Питерской команды» – людей, пришедших в Кремль вместе с Путиным из Петербурга.Читателю предлагается не просто «дополненное и исправленное» издание книги, давно уже заслужившей популярность. Фактически это новый словарь, искусно «наращенный» на материал справочника десятилетней давности. Он по объёму в два раза превосходит предыдущий, включая почти 6 тысяч «питерских» словечек, пословиц, поговорок, присловий, загадок, цитат и т. д., существенно расширен и актуализирован реестр источников, из которых автор черпал материал. И наконец, в новом словаре гораздо больше сведений, которые обычно интересны читателю – это рассказы о происхождении того или иного слова, крылатого выражения, пословицы или поговорки.

Наум Александрович Синдаловский

Языкознание, иностранные языки
Нарратология
Нарратология

Книга призвана ознакомить русских читателей с выдающимися теоретическими позициями современной нарратологии (теории повествования) и предложить решение некоторых спорных вопросов. Исторические обзоры ключевых понятий служат в первую очередь описанию соответствующих явлений в структуре нарративов. Исходя из признаков художественных повествовательных произведений (нарративность, фикциональность, эстетичность) автор сосредоточивается на основных вопросах «перспективологии» (коммуникативная структура нарратива, повествовательные инстанции, точка зрения, соотношение текста нарратора и текста персонажа) и сюжетологии (нарративные трансформации, роль вневременных связей в нарративном тексте). Во втором издании более подробно разработаны аспекты нарративности, события и событийности. Настоящая книга представляет собой систематическое введение в основные проблемы нарратологии.

Вольф Шмид

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука