ополчался еси и претерпевал еси естественныя болезни, и ранами учащен
еси от варварских (
сокрушенно уже ранам все тело свое имееши, - и сия тебе вся сотворишеся
тогда, егда (
почто та ко творили есте? Аще творили есте, почто сами, своею властию
сотворив, на нас словеса вскладываете? Аще ли же и мы бы сие (
сие должен нашему повелению в вашем служении бытии (
труды, но паче на преднейшая простирался; аще ли же исчитаеши бранныя
труды, то сего ради бегун явился, я коне хотя бранных трудов понести, и
сего ради во упокоении пребывает. Сия ли же твоя худейшая браньненосия
62
нами ни во что же поставлена, еже ведомыя измены твоя и яже пре-
тыкания о нашей главе тебе презренна быша, и яко един от вернейших слуг
наших был еси славою и честию и богатеством? И аще бы не тако (
возможно было угонзнути к нашему недругу, только бы тако наше гонение
не было, яко же по твоему злобесиому разуму писал еси. Бранныя же дела
твоя вся нам в ведоме. Не мни мя неразумна суща ниже разумом
младенчествующа, яко же начальницы ваши поп Селивестр и Олексей
неподобно глаголали. Ниже мните мя децкими страшилы устрашити; яко
же прежде таковаго и не сотвористе, ниже мнисте, яко же ныне таковая
сотвористе (
реченно есть: «егож не можепти яти, не покушайся имати».
Мздувоздателя же Бога призывавши; воистинну то есть время
мздоваздатель всяким делом, благим же и злым; но токмо подобает
разсуждение имети человеку, како и противу каких дел своих кто
мъздовоздаяние приимет? Лице же свое пишешь не явити нам до дне
Страшнаго суда Божия (
желает такова ефиопьска лица видети? Где же убо кто обрящет мужа
правдива, иже серы очи ямуща? Понеже вид (
злолукавьтй нрав исповедует (Где же убо кто обрящет мужа правдива, иже серы
очи имуща? Понеже вид твой злолукавый нрав исповедует! - Последняя фраза,
сохранившаяся только в списке Археографической комиссии, объясняет все это место в
комментируемом послании. Знаменитый ответ Грозного чна угрозу Курбского «не
явить» свое лицо до Страшного суда: «Хто же убо желает такова ефиопскаго лица
видети?», не есть простая полемическая грубость. Грозный в данном случае выражает
взгляд, характерный для средневековой философии: он считает, что сама внешность
Курбского говорит о его «злолукавом нраве». Уваровский список (№ 330) послания,
опустивший, как и все другие списки, последнюю фразу, дает зато ценное чтение
предыдущей фразы: «... иже зекры [голубые] очи имуща» (в других списках той же
группы бессмысленное: «закры»); Этот вариант, возможно, более правилен, чем
«серы»: в известном памятнике «отреченной литературы» древней Руси, «Тайная
тайных» или «Аристотелевы врата», мы читаем предостережения (от имени
Аристотеля) по адресу Александра Македонского против советников с голубыми
глазами: «Стережися всякого, имуще око зекро» (М. Н. Сперанский. Из истории
отреченных книг, вып. 4. СПб., 1908, стр. 175). Если Грозный в данном случае,
действительно, опирался на авторитет «Тайная тайных», то это говорит и о его
интересе к философской литературе, трактующей общие вопросы управления
государством, и об известном свободомыслии царя («Тайная тайных» считалась
«еретическим» памятником.)!).
А еже убо не хощеши молчати, но всегда проповедати на нас
пребезначальной Троицы и пречистой владычицы Богородице и всем
святым, - воспомяни же к сему, окоянне, аще бы праведне молился еси,
рече на нас в послании божественнаго о Поликарпе епискупе: «И аще
63
хощеши и божественнаго видения, святаго некоего мужа воспомянем, и. да
не посмеешися, истинно бо хощю реши. Бывшу ми некогда в Крите,