Послания Ивана Грозного

Поликарпа и рече: Аще сладко ти есть, Поликарпе, бий мя, понеже и преж

сих ради плещи свои вдах на раны, да вся в покояние вмещу. И аще убо

такова праведна и свята мужа, праведнее ( К праведне нет) молящася на

погибель, не послуша аггельский владыка, кольми же паче тебе, пса

смердяща, злобеснаго изменника, неправедна, на злую волю молящуся не

послушает. Яко же рече божественный апостол Ияков: «Просите и не

приемлете, зане зле просите ( Так ХСУ; К приемлете. ), да в сластех ваших

изживете». Обаче же верою Богу моему: «болезнь твоя на главу твою да

обратитца» (А еже убо не хощеши молчати...да обратитца. - В доказательство

греховности намерения Курбского «проповедати» троице на царя приводятся две

притчи о святом муже, безуспешно молившемся против грешников. Притча о Карпе

взята Грозным из того же «Послания Димофилу» Дионисия Ареопагита, которое

цитируется и в другом месте первого послания Курбскому (стр. 63; об этой цитате см. в

«Археографическом обзоре», стр. 531, 543). Происхождение второй притчи менее ясно.

Н. Устрялов (ук. соч., прим. 293) полагал, что герой второй притчи - Поликарп -

известный архимандрит Печерского монастыря, живший в XII в. и многократно

упоминающийся в Печерском патерике. Но в краткой редакции прямо указывается, что

притча о Поликарпе заимствована из «послания божественного Дионисия о Поликарпе

Измирском» (стр. 133), - следовательно, из того же Дионисия Ареопагита. Однако в

отличие от истории Карпа, история о Поликарпе не обнаруживается в известных нам

сочинениях Ареопагита - ни в русском переводе в Четьих-Минеях, ни в греческом

тексте (migne. Partologia graeca, t. III). Учитывая это обстоятельство, а также явное

сходство между двумя притчами (и именами героев), можно предположить, что рассказ

о Поликарпе представляет собой другой вариант того же рассказа о Карпе [это

предположение высказывал уже Штелин, но так как он же считал, вслед за Устряловым,

65

что упоминаемый здесь Поликарп - .печерский архимандрит (ук. соч., стр. 95, прим. Ь и

прим. 85), то получался абсурдный вывод, что в византийском сочинении V - VI в. н. э.

шла речь о киевском архимандрите XII в.!]. Каким образом в послании Грозного

оказались рядом два варианта одной притчи - сказать трудно. Поскольку такое удвоение

имеется в разных группах списков, следует думать, что оно - раннего происхождения и

может быть сделано самим Грозным или кем-либо из лиц, помогавших ему в

составлении послания (вставлявшим цитаты по указанию царя).).

О преподобием князе Феодоре Ростиславиче, - сего аз на суд желательно

приемлю, аще и сродник вам есть, понеже бо святии видят меж нами и

вами, яже от начала до днесь, и то убо праведно разсудить. И еже убо нашу

царицу Анастасею, нами уподобляемую ( Так ХСУ; К доблеемую. )

Евдоксию ( К вместо Евдоксию пропуск. ), како сопротив вашего

желательного злаго немилосердого умышления и хотения святый

преподобный князь Феодор Ростиславич, действом Святаго Духа, царицу

нашу от врат смертных воздвиг же? И се убо ноипаче явлено есть, яко не

вам спосооствует, но нам, недостойным, милость свою простирает. Та же и

ныне способника уповаем ему быти нам паче, не вам, понеже, «аще чада

Авраамля бысте были, дела Авраамля бысте ( К были дела Авраамля бысте

нет. ) творили; может бо Бог и от камени сего воздвигнути чада Аврааму».

Не все бо, изшедшии из Авраама (К Авраама нет.), семя Авраамле причитаетца,

но живущи по вере Авраамове, се суть семя Авраамле (О преподобном князе Феодоре

Ростиславиче...се суть семя Авраамле. - Речь идет о предке Курбского,смоленско-

ярославском князе Федоре Ростиславиче (см. выше, прим. 15). Говоря, что этот «святый

князь... царицу нашу от смертных врат воздвиг», Грозный имеет в виду какой-то случай

обращения больной Анастасии к мощам Федора Ростиславича. - Евдоксия - супруга

римско-византийского императора Аркадия, гонительница Златоуста. Характерно, что и

Грозный и его противники во взаимной борьбе и полемике черпали полемические

образы из одного источника - «Жития Златоуста» (включенного в Четьи-Минеи, см.

выше, прим. 46): бояре сравнивали Анастасию г Евдоксией; Грозный сравнивает

Курбского с Евтропием (который был, кстати, врагом Евдоксии!). - Замечание Грозного

о «чадах Авраама», которых Бог может «воздвигнути от камения» (библейская цитата),

отражает, как отметил уже В. О. Ключевский (Курс русской истории, ч. П. М., 1906, стр.

212), один из существеннейших моментов политической программы царя. Не забудем,

что «чадами Авраама», «сильными во Израиле», были в глазах Курбского бояре-

вотчинники; Грозный отвечает на это (за несколько месяцев до учреждения