После войны. История Европы с 1945 года

То, что коммунисты успешно заручились, по крайней мере условной, поддержкой многих людей в Западной Европе, а также большие достижения коммунистических партий во Франции и Италии, добытые именно благодаря недоверию культурных элит к Америке, вызвало запоздалый, но решительный ответ группы западных интеллектуалов. Они были обеспокоены тем, что Сталин может автоматически выиграть культурную войну, а, следовательно, они приступили к созданию собственного культурного «фронта». Учредительная встреча Конгресса культурной свободы (ККС) состоялась в Берлине в июне 1950 года. Конгресс должен был стать ответом на прошлогоднюю московскую инициативу Движения за мир, но совпал с началом Корейской войны, что придало ему дополнительный вес. Провести встречу в Берлине, а не в Париже, решили нарочно: с самого начала Конгресс должен принять советский вызов в культурной войне.

Конгресс культурной свободы был образован под официальным патронажем Бертрана Расселла, Бенедетто Кроче, Джона Дьюи, Карла Ясперса и Жака Маритена, французского философа-католика. Эти пожилые мужчины обеспечивали новой инициативе респектабельность и авторитетность. Однако политического драйва и интеллектуальной энергии добавляло ей блестящее среднее поколение либеральных интеллектуалов и мыслителей с коммунистическим прошлым — Артур Кестлер, Раймон Арон, Альфред Джулс Айер, Маргарет Бубер-Нейманн, Игнацио Силоне, Никола Кьяромонте и Сидни Хук. Им, в свою очередь, помогала группа молодых людей, в основном американцев, которые взяли на себя ответственность за повседневное планирование и управление деятельностью ККС.

В конечном счете ККС откроет свои представительства в тридцати пяти странах мира, но основное внимание будет сосредоточено на Европе, а внутри Европы — на Франции, Италии и Германии. Цель состояла в том, чтобы сплотить, зарядить энергией и мобилизовать интеллектуалов и ученых на борьбу с коммунизмом, прежде всего путем издания и распространения культурных периодических изданий: «Encounter» в Англии, «Preuves» во Франции, «Tempo Present» в Италии и «Der Monat» в Германии. Ни один из этих журналов так и не достиг большой аудитории — «Encounter», самый успешный, к 1958 году мог похвастаться тиражом в 16 000 экземпляров; в том же году у «Preuves» было всего 3000 подписчиков. Но их содержание было почти неизменно высокого качества, их авторы были одними из лучших писателей послевоенных десятилетий, и они заполнили важную нишу — особенно во Франции, где «Preuves» был единственным либеральным антикоммунистическим форумом в культурном ландшафте, где доминировали нейтральные, пацифистские, попутчики или откровенно коммунистические периодические издания.

Конгресс и его многочисленные мероприятия публично поддерживались Фондом Форда и частным образом финансировались ЦРУ, о чем почти все его активисты и спонсоры были совершенно не осведомлены, пока это не стало достоянием общественности много лет спустя. Последствия — то, что американское правительство тайно субсидировало антикоммунистические культурные центры в Европе, — были, возможно, не так серьезны, как кажется в ретроспективе. В то время, когда коммунистические и «фасадные» журналы и всевозможные культурные продукты тайно субсидировались из Москвы, американская поддержка, конечно, не смутила бы некоторых писателей ККС. Артур Кестлер, Раймонд Арон или Игнацио Силоне не нуждались в официальном американском поощрении, чтобы занять жесткую позицию против коммунизма, и нет никаких свидетельств того, что их собственные критические взгляды в отношении самих США когда-либо смягчались или подвергались цензуре в угоду спонсорам в Вашингтоне.

США были новичком в такого рода культурных войнах. Советский Союз основал свое «Общество культурных связей с зарубежными странами» в 1925 году; французы, немцы и итальянцы активно поддерживали зарубежную «культурную дипломатию» еще до 1914 года. Американцы начали выделять бюджетные средства на такие мероприятия только перед Второй мировой войной, и только в 1946 году, с созданием программы Фулбрайта[119], они приступили к этой работе всерьез. До осени 1947 года американские культурные и образовательные проекты в Европе были направлены на «демократическую переориентацию»; только тогда антикоммунизм стал главной стратегической целью.

К 1950 году Информационное агентство США (ЮСИА) взяло на себя общее руководство американскими культурными обменами и информационными программами в Европе. Вместе с Отделением информационных служб оккупационных властей США в Западной Германии и Австрии (которое полностью контролировало все средства массовой информации и культурные учреждения в Зоне США в этих странах), ЮСИА теперь была в состоянии оказывать огромное влияние на западноевропейскую культурную жизнь. К 1953 году, в разгар холодной войны, в зарубежных культурных программах США (исключая тайные субсидии и частные фонды) работало 13 000 человек и имели бюджет 129 миллионов долларов, большая часть которых была потрачена на борьбу за сердца и умы интеллектуальной элиты Западной Европы.