После войны. История Европы с 1945 года

Что Договор 1963 года и новое франко-германское примирение действительно подтверждали, так это решительный поворот Франции в Европу. Для Шарля де Голля урок ХХ века заключался в том, что Франция могла надеяться на возвращение своей потерянной славы, лишь инвестируя в европейский проект и формируя его так, чтобы он соответствовал целям Франции. Алжира уже не было. Колонии уходили. От англо-американцев, как всегда, нечего было ждать поддержки. Последовательные поражения и потери последних десятилетий не оставили Франции другого выбора, если она надеялась вернуть какую-то часть утраченного влияния: как Аденауэр заверил премьер-министра Франции Ги Молле в тот день, когда французы были вынуждены под давлением США и уступчивости Великобритании прекратить свои операции в Суэце, «Европа будет вашей местью».

За одним важным исключением, отступление британцев от империи сильно отличалось от отступления французов. Колониальное наследие Великобритании было больше и сложнее. Британская империя, как и Советская, пережила войну нетронутой, хотя и побитой. Британия сильно зависела от колониальных производителей простых продуктов питания (в отличие от Франции, которая сама могла себя прокормить, а ее, в основном, тропические имперские территории производили очень разные товары). На некоторых театрах боевых действий — в частности в Северной Африке — войска Содружества количественно превосходили британских солдат. Жители самой Британии, как мы видели, гораздо больше осознавали себя гражданами империи, чем французы. Одна из причин, по которой Лондон был намного больше Парижа, заключалась в том, что он процветал благодаря своей имперской роли порта, центра производственного и финансового капитала. Руководящие документы Би-би-си в 1948 году советовали дикторам помнить о своей преимущественно нехристианской зарубежной аудитории: «Неуважительные, не говоря уже об уничижительных высказываниях о буддистах, индуистах, мусульманах и так далее... могут вызвать глубокое оскорбление, и их следует избегать вообще».

Но у британцев после 1945 года не было реальной надежды сохранить свое имперское наследие. Ресурсы страны были безнадежно истощены, а затраты на поддержание даже индийской империи больше не уравновешивались экономическими или стратегическими преимуществами: в то время как экспорт на индийский субконтинент в 1913 году составлял почти одну восьмую от общего объема британского экспорта, после Второй мировой войны он составлял всего 8,3% и падал. В любом случае почти всем было очевидно, что стремление к независимости теперь непреодолимо. Создатели Содружества, основанного в 1931 году Вестминстерским статутом, имели целью устранить потребность в резких движениях навстречу независимости колоний, взамен предлагая автономным и полуавтономным территориям определенные рамки: оставаться верными и послушными Британской короне, но свободными от неприемлемых атрибутов имперского доминирования. Но теперь вместо этого, оно должно было стать клубом для бывших колоний, независимых государств, членство которых в Британском Содружестве ограничивало их только в пределах их собственных интересов и чувств.

Индия, Пакистан и Бирма получили независимость в 1947 году, Цейлон в следующем году. Этот процесс вряд ли был бескровным — миллионы индусов и мусульман были убиты в ходе этнических чисток и последовавших обменов населением, — но сама империя вышла из него относительно невредимой. Однако коммунистическое восстание в соседней Малайе привело к тому, что британское правительство в июне 1948 года объявило чрезвычайное положение, которое было отменено только через двенадцать лет, после решительного поражения повстанцев. Но в целом, это отступление из Индии и ее соседей тысяч колониальных жителей и администраторов, уход Британии из Южной Азии был и более упорядоченным, и менее травматичным, чем можно было ожидать.

На Ближнем Востоке дела обстояли сложнее. На подмандатной территории в Палестине Великобритания отказалась от своих полномочий в 1948 году при унизительных, но (опять же, с британской точки зрения) относительно бескровных обстоятельствах. Только после того, как британцы покинули сцену, арабы и евреи набросились друг на друга. В Ираке, где у Великобритании и Америки были общие нефтяные интересы, США постепенно вытеснили Великобританию как центр имперского влияния. Но в Египте, стране, которая никогда не была британской колонией в традиционном смысле, Британия пережила иронию и драму деколонизации и потерпела поражение исторических масштабов. Во время Суэцкого кризиса 1956 года Великобритания впервые подверглась такого рода международному унижению — иллюстрирующему и ускоряющему упадок страны, — которое так хорошо было знакомо французам.