После войны. История Европы с 1945 года

Однако в течение шестидесятых годов телевидение завоевало популярность почти повсеместно — маленькие черно-белые телевизоры стали доступным и все более необходимым предметом домашнего интерьера даже в самом скромном домашнем хозяйстве. К 1970 году в Западной Европе на каждых четырех человек в среднем приходилось по одному телевизору — в Великобритании их было больше, в Ирландии — меньше. В то время в некоторых странах — во Франции, Нидерландах, Ирландии, Италии (крупнейшем производителе телевизоров и холодильников в Европе) — семья скорее имела телевизор, чем телефон, хотя по более поздним стандартам они смотрели его не очень часто: три четверти взрослых итальянцев смотрели телевизор менее тринадцати часов в неделю. Две трети восточногерманских домохозяйств имели телевизор (тогда как холодильник имели меньше половины); следующими шли чехи, венгры и эстонцы (которые могли смотреть финское телевидение уже с 1954 года).

Воздействие телевидения было сложным. Поначалу его тематика не была особенно инновационной — государственные телеканалы следили за тем, чтобы политическое и моральное содержание программ как для детей, так и для взрослых было строго регламентировано. Коммерческое телевидение началось в Великобритании в 1955 году, тогда как в других странах — значительно позже, и в большинстве европейских стран не было и речи о разрешении частных телевизионных каналов вплоть до 1970-х годов. В первые десятилетия существования этого средства массовой информации большинство телепередач были традиционными, скучными и чрезвычайно поучительными, утверждая, а не подрывая традиционные нормы и ценности. В Италии Филиберто Гуала, глава RAI (Radio Audizioni Italiane — итальянская национальная радиовещательная сеть) в 1954-56 годах, инструктировал своих сотрудников, что их программы «не должны подрывать институт семьи» или изображать «поведение, манеры или детали, которые могли бы возбудить низменные инстинкты».

Выбор был очень невелик — в большинстве мест один или, в лучшем случае, два канала, — а работали телевизионные службы всего несколько часов днем и вечером. Однако телевидение действительно стало средством общественной революции. Оно сделало огромный вклад в прекращение изоляции и невежества отдаленных сообществ, предоставив всем одинаковый опыт и общую визуальную культуру. Французская, немецкая или голландская «идентичность» теперь определялось не столько начальным образованием, народными обычаями, сколько представлением о стране, которое формировалось на основе картинок, которые показывались в каждом доме. «Итальянцы», к добру это или к худу, были выкованы скорее общим опытом просмотра спортивных или эстрадных шоу на RAI, чем столетием единого национального правительства.

Прежде всего, телевидение перенесло национальную политику к домашнему очагу. До эпохи телевидения политика в Париже или Бонне, Риме или Лондоне была делом элит, которую осуществляли далекие вожди, известные лишь своими бесплотными голосами по радио, бездушными газетными фотографиями или короткими стилизованными появлениями в шаблонных новостных хрониках, которые показывали в кинотеатрах перед началом фильма. Теперь, менее чем за два десятилетия, политические лидеры должны были стать телегеничными: способными излучать авторитет и уверенность, одновременно изображая легкость в общении с массовой аудиторией — представление, к которому большинство европейских политиков были гораздо менее подготовлены, чем их американские коллеги. Многие пожилые политики потерпели сокрушительную неудачу, столкнувшись с телевизионными камерами. Более молодые, более способные к адаптации кандидаты получали огромные преимущества. Как заметил в своих мемуарах британский политик консервативного толка Эдвард Хит, комментируя успех в средствах массовой информации своего заклятого врага, лидера Лейбористской партии Гарольда Уилсона: телевидением «мог беспрепятственно злоупотреблять любой шарлатан, который умел им манипулировать. Следующее десятилетие это доказало».

В качестве визуального средства телевидение было прямым конкурентом кинематографа. Оно не только предлагало альтернативные развлечения на экране, но и принесло в домашние жилища полнометражные фильмы, устранив потребность идти в кино, если только речь не шла о последних новинках. В Великобритании кинотеатры потеряли 56% своих клиентов в период с 1946 по 1958 год. В других странах Европы цифры падали медленнее, но рано или поздно они падали повсюду. Посещаемость кинотеатров дольше всего сохранялась в Средиземноморской Европе — особенно в Италии, где уровень аудитории оставался довольно постоянным до середины 1970-х годов. Однако итальянцы не только регулярно (обычно еженедельно) ходили в кино, они его еще и делали: в середине 1950-х Риме киноиндустрия был вторым по величине работодателем после строительных профессий, снимая не только классические ленты известных режиссеров, но и постоянный (и более прибыльный) поток фильмов-однодневок с королевами красоты и звездами, о которых быстро забывали.