Читаем После войны. История Европы с 1945 года полностью

Ссылаясь на повышенный уровень инфляции с 1971 года, представители рабочих теперь требовали бóльших зарплат и других видов компенсации, тогда как экономика, уже даже до кризиса 1973 года, проявляла признаки истощения. Реальные зарплаты начали опережать рост производительности, прибыли сокращались, новые инвестиции перестали поступать. Избыточный потенциал, порожденный активными послевоенными инвестиционными стратегиями, мог быть поглощен только инфляцией или безработицей. Благодаря ближневосточному кризису европейцы получили и то, и другое.

Депрессия 1970-х годов казалась хуже, чем была на самом деле, из-за контраста с тем, что было раньше. По историческим меркам средние темпы роста валового внутреннего продукта (ВВП) в Западной Европе в 1970-е годы не были особенно низкими. Они варьировались от 1,5% в Великобритании до 4,9% в Норвегии и, таким образом, на самом деле значительно превысили средние темпы роста в 1,3%, достигнутые Францией, Германией и Великобританией за 1913-1950 годы. Но они резко контрастировали с показателями ближайшего прошлого: с 1950-1973 годов ежегодный экономический рост Франции составлял в среднем 5%, рост в Западной Германии составлял почти 6%, и даже в Великобритании средний показатель превышал 3%. Необычными были не столько 1970-е, сколько 50-е и 60-е годы.[304]

Однако последствия были вполне ощутимыми, усугубляемыми растущей конкуренцией за экспорт со стороны новых индустриальных стран Азии и все более дорогостоящими счетами за импорт, поскольку товары (а не только нефть) дорожали. Уровень безработицы начал расти, медленно, но неумолимо. К концу десятилетия число безработных во Франции превысило 7% рабочей силы, в Италии — 8%, в Великобритании — 9%. В некоторых странах — Бельгии, Дании — уровень безработицы в семидесятые и начале восьмидесятых годов был сопоставим с тем, что наблюдался в 1930-е годы; а во Франции и Италии ситуация была еще хуже.

Одним из непосредственных результатов экономического спада стало ужесточение отношения к «иностранным» работникам всех видов. Если официальные показатели безработицы в Западной Германии (которые в 1970 году были близки к нулю) и не превышали 8% рабочей силы, несмотря на снижение спроса на промышленные товары, то лишь потому, что большинство безработных в Германии не были немцами, и, соответственно, их не охватывала официальная статистика. Например, когда Audi и BMW уволили большое количество своих сотрудников в 1974 и 1975 годах, первыми ушли «гастарбайтеры»; четверо из пяти сотрудников BMW, которые потеряли работу, не были гражданами Германии. В 1975 году Федеративная Республика навсегда закрыла свои агентства по найму в Северной Африке, Португалии, Испании и Югославии. В отчете федеральной комиссии 1977 году позицию правительства определял «базовый принцип №1»: «Германия — не страна иммигрантов. Германия — это место жительства иностранцев, которые позже добровольно вернутся домой». Через шесть лет федеральный парламент принял закон «О содействии готовности работников-иностранцев к репатриации».

Добровольно или нет, многие из них действительно вернулись «домой». В 1975 году 290 000 рабочих-иммигрантов и их семьи покинули Западную Германию и отправились в Турцию, Югославию, Грецию и Италию. В том же году 200 000 испанцев вернулись в Испанию в поисках работы; итальянских репатриантов впервые на памяти современников было больше, чем эмигрантов, так же как это вскоре должно было произойти в Греции и Португалии. К середине семидесятых годов почти треть миллиона югославских эмигрантов была вынуждена вернуться на Балканы, где их перспективы трудоустройства были не лучше, чем в Германии или Франции. Кризис рабочих мест в Северной Европе распространился и на Средиземноморье. Тем временем Франция ввела строгие ограничения на иммиграцию из Алжира и ее бывших африканских колоний, а Соединенное Королевство установило более жесткие ограничения для потенциальных иммигрантов с индийского субконтинента.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука