После войны. История Европы с 1945 года

Рецессия семидесятых годов привела к ускорению сокращения рабочих мест практически в каждой традиционной отрасли. До 1973 года преобразования уже происходили в производстве угля, чугуна, стали, в машиностроении; после этого они распространились на химикаты, текстиль, бумагу и потребительские товары. Пострадали целые регионы: в период с 1973 по 1981 год британский Вест-Мидленд, родина небольших инженерных фирм и автомобильных заводов, потерял четверть рабочих мест. Промышленная зона Лотарингии на северо-востоке Франции потеряла 28% рабочих мест в обрабатывающей промышленности. Количество рабочих мест в промышленности в Люнебурге, Западная Германия, сократилось на 42% за те же годы. Когда в конце 1970-х годов туринский FIAT начал переход на роботизацию, всего за три года было потеряно 65 000 рабочих мест (из общего числа 165 000). В городе Амстердам 40% рабочей силы было занято в промышленности в 1950-х годах; четверть века спустя это касалось только каждого седьмого работника.

В прошлом социальные издержки экономических изменений в таких масштабах и такими темпами были бы болезненными, с непредсказуемыми политическими последствиями. Благодаря институтам социального государства — и, возможно, уменьшившемуся политическому энтузиазму того времени — протесты удавалось сдерживать, но они не прекращались. В 1969-1975 годах проходили гневные марши, сидячие забастовки и пикеты по всей индустриальной Западной Европе, от Испании (где в 1973-75 годах забастовки промышленности отняли 1,5 миллиона дней) до Великобритании, где две крупные забастовки шахтеров — в 1972 и 1974 годах — убедили нервное консервативное правительство в том, что, возможно, будет лучше отложить закрытие крупных шахт еще на несколько лет, даже за счет дополнительных субсидий, за которые должно платить население страны.

Шахтеры и сталевары были самыми известными и, возможно, самыми отчаянными из организованных протестующих того времени, но они не были самыми воинственными. Сокращение числа работников в старых отраслях изменило соотношение сил в профсоюзных движениях в пользу профсоюзов сферы услуг, число которых быстро росло. В Италии, несмотря на то, что старые промышленные организации, возглавляемые коммунистами, теряли своих членов, профсоюзы учителей и государственных служащих росли в размерах и становились все более энергичными. Старые профсоюзы выказывали мало сочувствия безработным: большинство из них больше всего стремились сохранить рабочие места (и свое собственное влияние) и избегали открытых столкновений. Именно напористые союзы работников сферы обслуживания — Force Ouvrière во Франции, NALGO, NUPE и ASTMS в Британии[305] — рьяно встали на защиту молодых и безработных.

Столкнувшись с беспрецедентным количеством требований к обеспечению занятости и защите заработной платы, европейские лидеры первоначально прибегли к проверенной практике прошлого. С влиятельными союзами в Британии и Франции были согласованы инфляционные зарплатные схемы; в Италии в 1975 году ввели систему переиндексации зарплат в соответствии с ценами по единой ставке. Больные отрасли промышленности, особенно сталелитейную, взяло под свою опеку государство. В Великобритании «Стальной план» 1977 года спас отрасль от банкротства, картельно изменив ее ценовую структуру и эффективно ликвидировав местную ценовую конкуренцию; во Франции обанкротившиеся сталелитейные комбинаты Лотарингии и промышленный центр страны были перегруппированы в конгломераты, регулируемые государством, и которые дотировались из Парижа. В Западной Германии федеральное правительство поощряло скорее частное укрупнение, чем государственный контроль, но это привело к аналогичной картелизации. До середины 1970-х годов один холдинг, Ruhrkohle AG, контролировал 95% добычи угля в Рурском регионе.

То, что осталось от отечественной текстильной промышленности Франции и Великобритании, было сохранено ради рабочих мест, которые она предлагала в депрессивных регионах, за счет значительных прямых субсидий на трудоустройство (оплата работодателям за то, чтобы они держали работников, в которых они не нуждались) и мер защиты от импорта из третьего мира. В Федеративной Республике боннское правительство взяло на себя обязательство покрыть 80 процентов расходов на заработную плату промышленных работников, занятых неполный рабочий день. Шведское правительство вкладывало деньги в свои убыточные, но политически значимые верфи.