После войны. История Европы с 1945 года

Скандинавский опыт все же был уникальным: нигде больше налоги не были столь высокими, а государственные услуги такими всеобъемлющими, и ни одна другая партия одного вопроса нигде больше не получила такого успеха, как партия Глиструпа, которая на датских общенациональных выборах в 1973 году получила 15,9% голосов. Но партии, которые выступали против налогов, не были чем-то новым. Их образцом был «Союз защиты торговцев и ремесленников» (UDCA) Пьера Пужада, основанный в 1953 году для защиты мелких владельцев магазинов от налогов и супермаркетов, и получивший 12% голосов на французских выборах 1956 года. Но движение Пужада был кратковременным. Большинство протестных партий, которые возникли после 1970 года, оказались живучими — норвежская Партия прогресса получила свой лучший результат (15,3%) через четверть века, в 1997 году.

Антиналоговые партии, как и аграрные протестные партии межвоенной Европы, были в основном реактивно-негативными — они выступали против нежелательных изменений и требовали от государства прежде всего, чтобы оно сняло то, что они считали необоснованным налоговым бременем. Другие движения по отдельным вопросам предъявляли более позитивные требования к государству, закону или институтам. К проблематике, которой они занимались, принадлежали такие разноплановые вопросы, как реформа тюрем и психиатрических больниц, доступ к образованию и медицинским услугам, безопасность продуктов питания, коммунальных услуг, улучшение городских условий и доступ к культурным ресурсам. Все они были «против консенсуса» в своем нежелании ограничивать свою поддержку каким-либо одним традиционным политическим электоратом, и в своей готовности — при необходимости — рассмотреть альтернативные способы обнародования своих проблем.

Три новые политические группировки — женское движение, движение за окружающую среду и движение за мир — заслуживают особого внимания, учитывая их масштаб и их долгосрочное влияние. По очевидным причинам женское движение было самым разветвленным. Кроме тех интересов, которые они разделяли с мужчинами, женщины имели свои собственные, которые только начинали входить в повестку дня европейского законотворчества: уход за детьми, равенство оплаты труда, разводы, аборты, контрацепция, домашнее насилие.

К ним следует добавить внимание, уделяемое более радикальными женскими группами к правам гомосексуалистов (и лесбиянок), и растущую озабоченность феминисток порнографией. Последний вопрос хорошо иллюстрирует новую нравственную географию политики: сексуально откровенную литературу и кинематограф лишь недавно и не полностью освободили от контроля цензуры благодаря совместным усилиям старых либералов и новых левых. Но не прошло и десяти лет, как они снова стали объектом критики, на этот раз со стороны женских групп и сообществ, часто под руководством коалиции радикальных феминисток и традиционных консерваторов, которые объединялись вокруг этого единственного вопроса.

Женские движения в Европе изначально совмещали в себе разнообразные цели, которые между собой пересекались. В 1950 году четверть западногерманских замужних женщин ходили на работу и зарабатывали деньги; по состоянию на 1970 год таких уже была половина; из полутора миллионов тех, кто между 1972 и 1980 годами присоединился в ряды рабочей силы, 1,25 миллиона были женщинами. К середине 1990-х годов женщины составляли более 40% всей (официально зарегистрированной) рабочей силы в каждой европейской стране, за исключением Португалии и Италии. Многие из новых работающих женщин работали неполный рабочий день или на канцелярских должностях начального уровня, где они не имели права на получение всех льгот. Гибкость работы на неполный рабочий день устраивала многих работающих матерей, но в стесненных экономических условиях семидесятых это не компенсировало низкую заработную плату и отсутствие гарантий занятости. Поэтому равенство оплаты труда и создание яслей и детских садов сразу же стали главными требованиями большинства западноевропейских женщин, которые имели работу, и с тех пор остаются на переднем крае.

Женщины, которые работали (или не работали) все чаще искали помощь в уходе за детьми; но это не обязательно означало, что они сами хотели иметь больше детей. Действительно, с ростом благосостояния и увеличением времени, проведенного за работой вне дома, они хотели бы иметь их меньше — или, по крайней мере, иметь в этом вопросе права голоса. Спрос на доступ к информации о контрацепции и контрацептивах возрос в первые годы двадцатого века, но он набрал обороты в течение десятилетия после пика бэби-бума. Французская Ассоциация матерей, основанная в 1956 году, требовала права на контрацепцию. Через четыре года ее дело продолжило Французское движение за планирование семьи — изменение названий ярко свидетельствовало об изменении подходов.