После войны. История Европы с 1945 года

Как хорошо понимали коммунисты Польши, такое изменение позиции Католической Церкви — от компромисса к сопротивлению — могло оказать дестабилизирующее воздействие, бросив открытый вызов монополии Партии на власть. Отчасти это было потому, что абсолютное большинство поляков оставалась ревностными католиками; в значительной мере — благодаря фигуре самого Войтылы. Но власти мало что могли поделать: если бы папе запретили приезжать в Польшу или выступать, это только увеличило бы его популярность и еще больше оттолкнуло от них миллионы его поклонников. Даже после введения военного положения, когда Папа вернулся в Польшу в июне 1983 года и говорил со своими «соотечественниками» в соборе Святого Иоанна в Варшаве об их «разочаровании и унижении, их страданиях и потере свободы», коммунистические лидеры могли только стоять и слушать. «Польша, — говорил он, обращаясь к сконфуженному генералу Ярузельскому в речи, которую транслировали по телевидению, — должна занять подобающее ей место среди европейских государств между Востоком и Западом».

У Папы римского, как однажды заметил Сталин, нет дивизий. Но Бог не всегда на стороне больших батальонов: то, чего не хватало Иоанну Павлу II в солдатах, он восполнял наглядностью — и своевременностью. Польша в 1978 году уже стояла на пороге социальных потрясений. Со времени рабочих протестов в 1970 и 1976 годах, вызванных резким ростом цен на продукты питания, первый секретарь Эдвард Герек прилагал большие усилия, чтобы предотвратить народное недовольство — в основном, как мы видели, путем крупных заимствований за рубежом и использования кредитов для снабжения поляков субсидируемым продовольствием и другими потребительскими товарами. Но эта стратегия проваливалась.

Благодаря появлению Комитета обороны рабочих Яцека Куроня интеллектуалы-оппозиционеры и рабочие лидеры теперь сотрудничали гораздо лучше, чем прежде. В ответ на осторожное появление «свободных» (то есть незаконных) профсоюзов в ряде промышленных и портовых городов, начиная с Катовиц и Гданьска, лидеры КОР подготовили в декабре 1979 года «Хартию прав рабочих»: в ней, в частности, они требовали права на независимые, непартийные профсоюзы и право на забастовку. Предсказуемой реакцией властей был арест интеллектуальных активистов и увольнение провинившихся рабочих, в том числе неизвестного тогда электрика Леха Валенсы и четырнадцати других сотрудников «Электромонтажа» в Гданьске.

Неизвестно, продолжало бы расти полуподпольное движение за рабочие права. Его лидеры, безусловно, были ободрены недавним визитом Папы и их ощущением, что режим не захочет нанести жесткий ответный удар из-за страха международного неодобрения. Но их движение был лишь маленьким и неорганизованным кружком активистов. Их массовую поддержку спровоцировало то, что Коммунистическая партия попыталась в третий раз за десять лет решить экономические проблемы, объявив 1 июля 1980 года о повышении цен на мясо.

На следующий день после этого объявления КОР провозгласил себя «забастовочным информационным агентством». В течение следующих трех недель забастовки протеста распространились с тракторного завода Ursus (место протестов 1976 года) во все крупные промышленные города страны, достигнув 2 августа Гданьска и его верфи имени Ленина. Судостроители захватили контроль над верфью и основали неофициальный профсоюз «Солидарность» во главе с Валенсой, который 14 августа 1980 года перелез через забор верфи и возглавил национальное забастовочное движение.

Когда инстинктивная реакция властей — арестовать «зачинщиков» и изолировать бастующих — не дала результатов, они решили выиграть время и разделить своих противников. Политбюро пошло на невиданный шаг и направило своих представителей в Гданьск, чтобы провести переговоры с «умеренными» лидерами рабочих, тогда как Куроня, Адама Михника и других лидеров КОР временно задержали для допросов. Но другие интеллектуалы — историк Бронислав Геремек и католический юрист Тадеуш Мазовецкий — приехали в Гданьск, чтобы помочь вести переговоры, а сами забастовщики требовали, чтобы их представляли те, кого они сами выберут, в частности Валенса, который приобретал всё большую популярность.

Режим был вынужден уступить. 1 сентября полиция отпустила всех задержанных, которые до сих пор находились под стражей, а через две недели польский Государственный Совет официально принял главное требование забастовщиков — право на формирование и регистрацию свободных профсоюзов. За восемь недель неформальная сеть забастовочных комитетов и стихийных профсоюзов, которые тогда образовались по всей Польше, объединилась в единую организацию, существование которой власти больше не могла притворно не замечать: 10 ноября 1980 года «Солидарность» стала первым официально зарегистрированным профсоюзом в коммунистической стране с десятью миллионами зарегистрированных членов. На ее учредительном национальном Конгрессе в сентябре следующего года Валенсу избрали президентом.