После войны. История Европы с 1945 года

С точки зрения движений Сопротивления военного времени, послевоенная политика должна была стать продолжением их борьбы, естественным увеличением и расширением их подпольного существования. Многие молодые мужчины и женщины, вышедшие на первый план в подполье военного времени, не знали другой формы общественной жизни: в Италии с 1924 года, в Германии, Австрии и большей части Восточной Европы с начала тридцатых годов и во всей оккупированной континентальной Европе с 1940 года нормальная политика была неизвестна. Политические партии были запрещены, выборы сфальсифицированы или отменены. Противостоять властям, выступать за социальные изменения или даже политические реформы означало поставить себя вне закона.

Для этого нового поколения политика была, таким образом, сопротивлением — сопротивлением власти, сопротивлением общепринятым социальным или экономическим порядкам, сопротивлением прошлому. Клод Бурде, активный участник движения Сопротивления во Франции, редактор ведущих изданий левого толка и писатель послевоенных лет, изобразил это настроение в своих мемуарах «Неопределенное приключение»: «Сопротивление — писал он, — превратило нас всех в оппозиционеров в полном смысле этого слова, как против людей вообще, так и против общественного строя. От сопротивления фашизму к сопротивлению послевоенному повторению ошибок тридцатых годов — казалось естественным шагом. Из этого возникло странное оптимистическое настроение, которое многие наблюдатели отмечали сразу же после Освобождения. Несмотря на окружавшую их нищету — и даже из-за нее — что-то новое и лучшее должно было появиться». «Никто из нас, — писали редакторы издания «Società» в ноябре 1945 года, — не признает своего прошлого. Нам кажется, что оно за пределами понимания... В нашей сегодняшней жизни преобладает чувство оцепенения и инстинктивный поиск направления. Мы просто обезоружены фактами».

Главным препятствием для радикальных перемен после поражения Гитлера были не реакционеры или фашисты, которые связали свою судьбу с диктаторами и были сметены вместе с ними, а законные правительства в изгнании, большинство из которых пересидели войну в Лондоне, планируя свое возвращение. Они рассматривали местные организации Сопротивления в своих странах как проблему, а не как союзников: легкомысленных молодых людей, которых нужно будет разоружить и вернуть к гражданской жизни, оставив государственные дела в руках политического класса, должным образом очищенного от коллаборационистов и предателей. Меньшее означало бы анархию — или бессрочную оккупацию союзническими армиями.

Группы Сопротивления, которые в 1944-1945 годах переформатировались в различные политические движения, относились к правительствам в изгнании со взаимным недоверием. Для них политики, чиновники и придворные, избежавшие оккупации, были дискредитированы вдвойне: своими довоенными ошибками и своим последующим отсутствием. Во Франции и Норвегии законодатели, избранные в 1936 году, были дисквалифицированы своими действиями в 1940 году. В Бельгии и Нидерландах их отсутствие в течение последующих пяти лет лишило возвращающиеся правительства возможности оценить местные страдания и изменения в общественном настроении, вызванные нацистской оккупацией. В Центральной и Восточной Европе, за важным исключением Чехословакии, бывшие правительства стали не нужны с приходом Красной Армии (хотя они иногда не сразу это понимали).

Возвращающиеся власти были вполне готовы пойти на компромисс в вопросах политики — в частности, в вопросах социально-экономических реформ. Однако они настаивали на том, что де Голль и другие воспринимали как «упорядоченный переход» к легитимной власти. Поскольку это было также предпочтением союзных оккупационных сил, Западных и Восточных, иллюзии Сопротивления вскоре были разрушены. В Восточной Европе (за исключением Югославии) именно Советы определяли форму послевоенных правительств и направляли их действия. В Западной Европе временные администрации заняли свои должности до ближайших выборов. И в любом случае движения Сопротивления поощряли, а потом заставляли сдать оружие и распустить свои организации.