После войны. История Европы с 1945 года

Последние — телевидение прежде всего — теперь были основным источником информации, идей и культуры (высокой и низкой) для большинства европейцев. Как и в случае с газетами, так и с телевидением: именно британцы больше всего привязывались к медиапространству, регулярно возглавляя европейские показатели просмотра, за ними следовали Португалия, Испания, Италия и — хотя все еще с некоторым отставанием — восточноевропейцы. Традиционным государственным телевизионным каналам составляли конкуренцию и наземные коммерческие компании, и спутниковые каналы, но первые удержали удивительно большую долю аудитории. Кроме того, они в основном шли в фарватере ежедневной прессы и резко уменьшили освещение зарубежных новостей.

Как следствие, европейское телевидение в конце двадцатого века представляло любопытный парадокс. Предлагаемые развлечения мало отличались от страны к стране: импортированные фильмы и комедии, «реалити-шоу», игровые шоу и другой массовый телевизионный продукт можно было увидеть с одного конца континента до другого, разница заключалась лишь в том, дублировались ли импортированные программы (как в Италии), сопровождали их субтитрами или оставляли на языке оригинала (что случалось все чаще в маленьких или многоязычных странах). Стиль ведущих — например, в выпусках новостей — был удивительно похожим, ведь во многих случаях его заимствовали из американской модели новостных выпусков.[541]

С другой стороны, телевидение оставалось отчетливо национальным и даже изолированным средством массовой информации. Поэтому итальянское телевидение было однозначно итальянским — начиная с удивительно старомодных шоу-варьете и высокопарных интервью до прославленной красоты его ведущих и характерных ракурсов, используемых при съемке скудно одетых молодых женщин. В соседней Австрии местные ток-шоу снимали с искренней поучительной серьезностью, что резко отличало их от стиля немецких передач, которые занимали почти всю оставшуюся часть эфира. В Швейцарии (как и в Бельгии) каждый регион страны имел свои собственные телевизионные каналы, использующие разные языки, сообщающие о разных событиях и работающие в резко контрастирующих стилях.

Компания BBC, как с сожалением отмечали ее критики, отказалась от эстетики и идеалов прошлого, как морального арбитра нации и доброжелательного учителя, в стремлении конкурировать со своими коммерческими соперниками. Но, несмотря на ее упрощение (или, возможно, благодаря этому), она была даже более безошибочно британской, чем раньше. Каждый, кто сомневался, мог просто сравнить репортаж, дебаты или спектакль на ВВС с аналогичными передачами на французском канале «Antenne 2» или TF1: то, что изменилось, по обе стороны Ла-Манша, впечатляло гораздо меньше чем то, насколько оно осталось прежним. Интеллектуальные или политические проблемы, противоположное отношение к влиянию и власти были такими же характерными и отличительными, как и полвека назад. Во времена, когда большинство других коллективных развлечений и общественных организаций переживали упадок, именно телевидение объединяло большинство населения в каждой стране. И это очень эффективно способствовало усилению национальных различий и высокому уровню взаимного невежества.

Ибо, за исключением крупных кризисов, телеканалы проявляли на удивление небольшой интерес к происходящему в соседних странах — на самом деле гораздо меньший, чем в первые годы появления телевидения, когда увлечение технологиями и заинтересованность жизнью соседних государств стали толчком для многочисленных документальных фильмов и «внешних репортажей» из экзотических городов и морских побережий. Но поскольку Европа теперь воспринималась как должное и — за исключением ее беспокойного и бедного юго-востока — была явно не экзотичной для большинства зрителей, программы о путешествиях и другие программы на европейском телевидении уже давно «глобализовались», обратив свое внимание на более дальние горизонты, оставив остальную Европу влачить жалкое существование, предполагая, что это знакомая территория, которая на самом деле была преимущественно неизвестной.

Основные зрелища — публичные похороны в имперском стиле во Франции; королевские браки и смерти в Великобритании, Бельгии, Испании или Норвегии; перезахоронения, чествования и президентские выступления в разных посткоммунистических странах — все они были сугубо местными событиями, которые широко транслировались для национальной аудитории, но за рубежом у них была очень скромная аудитория.[542] . Результаты выборов в других странах национальные СМИ сообщали лишь в том случае, если они имели большое значение для международных отношений. По большей части европейцы имели очень слабое представление о том, что происходит в соседних странах. Их исключительное отсутствие интереса к европейским выборам было вызвано не только подозрительностью или скукой от брюссельских заседаний; это было естественным следствием преимущественно не-европейского ментального мира большинства европейцев.