Последняя мистификация Пушкина

16 фев­ра­ля в ко­мис­сию был дос­тав­лен до­ку­мент, най­ден­ный по­сле смер­ти Пуш­ки­на - ут­рен­няя пе­ре­пис­ка с Ар­шиа­ком - ко­то­рый под­твер­ждал, что Дан­зас ока­зал­ся слу­чай­но втя­ну­тым в ду­эль­ную ис­то­рию. Это, с од­ной сто­ро­ны, уси­ли­ва­ло до­ве­рие к по­ка­за­ни­ям Дан­за­са, а с дру­гой - ста­ви­ло под со­мне­ние его ос­ве­дом­лен­ность по де­лу. Но су­дьи пред­по­чли на по­след­нее не об­ра­щать вни­ма­ние. На ос­но­ва­нии про­ве­ден­но­го рас­сле­до­ва­ния бы­ла со­став­ле­на Сентен­ция, суть ко­то­рой со­стоя­ла в сле­дую­щем:

ме­ж­ду под­су­ди­мы­ми ка­мер­ге­ром Пуш­ки­ным и по­ру­чи­ком ба­ро­ном Д. Гек­ке­ре­ном с дав­не­го вре­ме­ни про­ис­хо­ди­ли се­мей­ные не­при­ят­но­сти, так что еще в но­яб­ре ме­ся­це про­шло­го го­да пер­вый из них вы­зы­вал по­след­не­го на ду­эль, ко­то­рая од­на­ко не состоялась.

На­ко­нец Пуш­кин 26-го ген­ва­ря се­го го­да по­слал к от­цу Под­су­ди­мо­го Гек­ке­ре­на ми­ни­ст­ру ни­дер­ланд­ско­го дво­ра ба­ро­ну Гек­ке­ре­ну пись­мо, на­пол­нен­ное по­но­си­тель­но­го и обид­ны­ми сло­ва­ми... Ми­нистр ни­дер­ланд­ский ба­рон Гек­ке­рен бу­ду­чи ос­корб­лен поме­щен­ны­ми в сем пись­ме изъ­яс­нен­ны­ми сло­ва­ми, то­го ж чис­ла на­пи­сал от се­бя к Пуш­ки­ну пись­мо с вы­ра­же­ния­ми по­ка­зы­ваю­щи­ми пря­мую го­тов­ность к мще­нию для ис­пол­не­ния кое­го из­брал сы­на сво­его под­су­ди­мо­го по­ру­чи­ка ба­ро­на Гек­ке­ре­на ко­то­ый на том же сде­лал соб­ст­вен­но­руч­ную одоб­ри­тель­ную над­пись. Пись­мо cиe пе­ре­дано бы­ло Пуш­ки­ну чрез на­хо­дя­ще­го­ся при фран­цуз­ском по­соль­ст­ве гра­фа Д.Ар­шиа­ка, ко­то­рый на­стоя­тель­но тре­бо­вал удов­ле­тво­ре­ния ос­корб­лен­ной чес­ти Ба­ро­нов Гек­ке­ре­нов. По изъ­яв­лен­но­му на cиe Пуш­ки­ным со­глас­но, на­зна­че­на ме­ж­ду ним и под­су­ди­мым Гек­кере­ном ду­эль, в ко­ей се­кун­дан­та­ми или по­сред­ни­ка­ми из­бра­ны бы­ли со сто­ро­ны Пуш­ки­на ин­же­нер под­пол­ков­ник Дан­зас, а от Гек­ке­ре­на по­мя­ну­тый граф Д.Ар­ши­ак… Дуэли­сты и се­кун­дан­ты по ус­ло­вию 27-го ген­ва­ря в 4 ча­са ве­че­ра при­бы­ли на ме­сто на­зна­че­ния ле­жа­щее по Вы­борг­ско­му трак­ту за ко­мен­дант­скою да­чею в ро­щу. Ме­ж­ду се­кун­дан­та­ми по­ло­же­но бы­ло стре­лять­ся со­пер­ни­кам на пис­то­ле­тах в рас­тоя­нии 20 ша­гов так что­бы ка­ж­дый имел пра­во по­дой­ти к барь­е­ру на 5-ть ша­гов и стре­лять по со­пер­ни­ку не ожи­дая оче­ре­ди. - По­сле се­го се­кун­дан­ты за­ря­див по па­ре пис­то­ле­тов, от­да­ли по од­но­му из них про­тив­ни­кам, ко­то­рые по сде­лан­но­му зна­ку тот­час на­ча­ли схо­дит­ся: пер­вый вы­стре­лил Гек­ке­рен и ра­нил Пуш­ки­на так, что сей упал, но не­смот­ря на cиe Пуш­кин пе­ре­ме­нив пис­то­лет, ко­то­рый за­со­рил­ся сне­гом, дру­гим, в свою оче­редь то­же про­из­вел вы­стрел и ра­нил Гек­ке­ре­на, но не­опас­но.

…Ко­мис­сия во­ен­но­го су­да со­об­ра­жая все вы­ше­из­ло­жен­ное под­твер­жден­ное соб­ст­вен­ным при­зна­ни­ем под­су­ди­мо­го по­ру­чи­ка ба­ро­на Гек­ке­ре­на на­хо­дить как его, так и ка­мер­ге­ра Пуш­ки­на ви­нов­ны­ми в про­из­ве­де­нии стро­жай­ше за­пре­щен­но­го за­ко­на­ми поедин­ка, а Гек­ке­ре­на и в при­чи­не­нии пис­то­лет­ных вы­стре­лов Пуш­ки­ну ра­ны, от ко­ей он умер, при­го­во­ри­ла под­су­ди­мо­го по­ру­чи­ка Гек­ке­ре­на за та­ко­вое пре­ступ­ное дей­ст­вие по си­ле 139 ар­ти­ку­ла во­ин­ско­го Су­хо­пут­но­го ус­та­ва и дру­гих под вы­пис­кою под­ве­ден­ных за­ко­нов по­ве­сить, ка­ко­во­му на­ка­за­нию под­ле­жал бы и под­су­ди­мый ка­мер­гер Пуш­кин, но как он уже умер, то су­ж­де­ние его за смер­тию пре­кра­тить, а под­су­ди­мо­го под­пол­ков­ни­ка Дан­за­са …по си­ле 140 во­ин­ска­го ар­ти­ку­ла по­ве­сить[750].

От­дель­но бы­ли вы­слу­ша­ны и за­про­то­ко­ли­ро­ва­ны мне­ния ко­ман­ди­ров Данте­са и Дан­за­са, в ко­то­рых они с боль­шей не­по­сред­ст­вен­но­стью и жи­во­стью оп­ре­де­ля­ли свое от­но­ше­ние к ду­эль­ной ис­то­рии. Ко­ман­дир Ка­ва­лер­гард­ско­го пол­ка ге­не­рал-май­о­ра Грин­валъ­да пи­сал: