Последняя мистификация Пушкина

Разъ­яс­няя суть ин­три­ги, Дан­тес уточ­ня­ет, что «му­жа там не бы­ло». Пуш­кин, дей­ст­ви­тель­но, от­пус­кал свою же­ну од­ну с се­ст­ра­ми на свет­ские ба­лы, ко­то­рые по тем или иным при­чи­нам не вы­зы­ва­ли у не­го ин­те­ре­са. Но толь­ко не к Вя­зем­ским, толь­ко не в тес­ный круг дру­зей и зна­ко­мых! Что­бы не по­ехать ту­да и тем са­мым вы­ка­зать пре­неб­ре­же­ние близ­ки­ми людь­ми, тре­бо­ва­лись вес­кие ос­но­ва­ния, сре­ди ко­то­рых лишь од­но при­ни­ма­лось бе­зо­го­во­роч­но – бо­лезнь. Пуш­кин за­бо­лел вслед за Дан­те­сом 23 ок­тяб­ря и поя­вил­ся у Вя­зем­ских 1 но­яб­ря. Ка­ва­лер­гард вы­здо­ро­вел 27 ок­тяб­ря. От­сю­да сле­ду­ет, что пись­мо он, ве­ро­ят­нее все­го, на­пи­сал ме­ж­ду дву­мя по­след­ни­ми да­та­ми.

Итак, Дан­тес пи­шет: «вче­ра я слу­чай­но про­вел весь ве­чер на­еди­не с из­вест­ной те­бе да­мой…поч­ти час». Слу­чай­но … весь ве­чер… поч­ти час. Что здесь - прав­да, а что вы­мы­сел? Слу­чай­ным, по­хо­же, ока­за­лось от­сут­ст­вие му­жа, посколь­ку по­яв­ле­ние На­та­льи Ни­ко­ла­ев­ны у Вя­зем­ских труд­но бы­ло на­звать не­ожи­дан­ным! Весь ве­чер – это о мес­те пре­бы­ва­ния, поч­ти час – о вре­ме­ни от­сут­ст­вия муж­чин (ве­ро­ят­но, в са­мом на­ча­ле рау­та).

Дан­тес ут­вер­жда­ет, что он «со­брал­ся с му­же­ст­вом и дос­та­точ­но хо­ро­шо ис­пол­нил свою роль и да­же был до­воль­но ве­сел». Что это бы­ла за роль? Уж, на­вер­ное, не та, о ко­то­рой пи­са­ла Со­фья Ка­рам­зи­на бра­ту 19 сен­тяб­ря, со­об­щая, что ка­ва­лер­гард

про­дол­жа­ет всё те же шту­ки, что и пре­ж­де, - не от­хо­дя ни на шаг от Ека­те­ри­ны Гон­ча­ро­вой, он из­да­ли бро­са­ет неж­ные взгля­ды на На­та­ли, с ко­то­рой, в кон­це кон­цов, все же тан­це­вал ма­зур­ку.[21]

Лю­бо­пыт­но, что и в сле­дую­щем пись­ме от 18 ок­тяб­ря, уже в ме­лан­хо­ли­че­ском на­строе­нии, ус­тав от де­мон­ст­ра­ции ли­те­ра­тур­ных спо­соб­но­стей и по­зволив се­бе по­шло­сти (один обо­рот че­го сто­ит: «ско­ро бу­дет спать на сво­ем сча­стье» - это о же­ни­хе, до­бив­шем­ся ру­ки не­вес­ты!), Ка­рам­зи­на, по су­ти де­ла, по­вто­ри­ла ту же мысль без оби­ня­ков:

во­зоб­но­ви­лись на­ши ве­че­ра, на ко­то­рых с пер­во­го же дня за­ня­ли свои при­выч­ные мес­та На­та­ли Пуш­ки­на и Дан­тес, Ека­те­ри­на Гон­ча­ро­ва ря­дом с Алек­сан­дром, Алек­сан­д­ри­на – с «Ар­ка­ди­ем»[22].

Ины­ми сло­ва­ми, ни­че­го но­во­го в от­но­ше­ни­ях ка­ва­лер­гар­да и На­та­льи Ни­ко­ла­ев­ны Со­фья Ка­рам­зи­на не за­ме­ти­ла, а долж­на бы­ла, ес­ли пред­по­ло­жить, что встре­ча у Вя­зем­ско­го со­стоя­лась на­ка­ну­не, и ка­ва­лер­гард ис­пол­нял на ней ка­кую-то осо­бен­ную роль. И до­пи­сы­ва­ла она пись­мо 20 ок­тяб­ря, так что вре­ме­ни хва­та­ло, что­бы ос­во­ить все пе­ре­ме­ны.

А вот в пись­ме от 3 но­яб­ря тон ее упо­ми­на­ния о Дан­те­се рез­ко ме­ня­ет­ся. «У нас за ча­ем все­гда бы­ва­ет не­сколь­ко че­ло­век – со­об­ща­ет она бра­ту - в их чис­ле Дан­тес, он очень за­ба­вен и по­ру­чил мне за­ве­рить те­бя, что те­бя ему не дос­та­ет…»[23]. Без со­мне­ния пе­ред на­ми тот са­мый но­вый, «ве­се­лый» Дан­тес, ка­ким он пред­став­ля­ет­ся в сво­ем пись­ме. Но глав­ное - ря­дом нет Гон­ча­ро­вых. Он сво­бо­ден для ста­рой друж­бы и но­вых ро­ман­ти­че­ских при­клю­че­ний, что осо­бен­но ра­ду­ет Ка­рам­зи­ну, тай­но влюб­лен­ную в ка­ва­лер­гар­да. Ма­не­ра его по­ве­де­ния по­нят­на. Она ис­про­бо­ва­на мно­ги­ми, кто был хоть од­на­ж­ды влюб­лен - ста­рать­ся не за­ме­чать пред­мет обо­жа­ния, воз­бу­ж­дая тем са­мым рев­но­ст­ные чув­ст­ва. Но что за­ста­ви­ло его ис­пол­нять эту роль, столь не­обыч­ную для кра­си­во­го муж­чины?

За­гля­нем в пись­мо Пуш­ки­на от 21 но­яб­ря. Там есть фра­за, об­ра­щен­ная к Гек­кер­ну:

По­доб­но бес­сты­жей ста­ру­хе, вы под­сте­ре­га­ли мою же­ну по всем уг­лам, что­бы го­во­рить ей о ва­шем сы­не, а ко­гда, за­бо­лев си­фи­ли­сом, он дол­жен был си­деть до­ма, ис­то­щен­ный ле­кар­ст­ва­ми, вы го­во­ри­ли, бес­че­ст­ный вы че­ло­век, что он уми­ра­ет от люб­ви к ней; вы бор­мо­та­ли ей: вер­ни­те мне мое­го сы­на[24].