Последние дни Джона Леннона

Менеджер Аллен Клейн, который продюсировал концерт по просьбе Джорджа, объявляет прессе, что все 250 тысяч долларов (на сегодня это полтора миллиона), вырученные от продажи билетов, пойдут на благотворительность. «Мне гораздо легче было сказать, что я не беру себе ничего, чтобы никто ничего не спрашивал. Ну разве не просто? Если ты делаешь – то делаешь, если нет – то нет. Я так всем и объяснил. Проще простого», – хвастается Клейн. (Все прекрасно в теории, но в действительности Клейн взял себе так много, что в конце концов ввязался в несколько судебных разбирательств, одно из которых начал Джордж, и отсидел в тюрьме по обвинению в подделке налоговых деклараций.) Более того, Apple как можно скорее поручает Спектору выпустить концертный альбом и видеозапись с самого концерта, выручка от которых тоже пойдет на благотворительность. Вышедший альбом The Concert for Bangladesh взлетает на первую строчку хит-парада в Америке и на вторую – в Великобритании.

Хотя Джон пропустил и Вудсток, и Бангладешский концерт Джорджа, он продолжает искать пути, чтобы его музыка могла бы что-то изменить. Именно такая возможность может предоставиться в сентябре – с выходом альбома Imagine.

Глава 43

Help me

I think I’m falling
In love too fast.

Помоги!
Кажется, я влюбляюсь
слишком быстро.

Джони Митчелл. Help Me

«Можно сказать, что я влюбился в Нью-Йорк на углу двух улиц», – заявляет Джон.

Они с Йоко переехали в Нью-Йорк 13 августа 1971 года, спустя пару недель после организованного Джорджем концерта в «Мэдисон-сквер-гарден». Служба иммиграции и натурализации США открыла «мистеру и миссис Джон У. Леннон» полугодовые туристические визы категории B-2, «для личных целей».

Несмотря на то что визы краткосрочные, они собираются остаться здесь навсегда.

«Мы с Йоко постоянно ездили в Нью-Йорк, так что в конце концов решили, что дешевле и удобнее просто поселиться здесь… ну так и сделали!» – объясняет Джон репортерам.

Но есть еще и очень личная, довольно болезненная причина. Хотя Йоко через серию судебных разбирательств удалось оформить официальную опеку над дочерью Кёко, ее бывший муж Тони Кокс с восьмилетней девочкой все время где-то скрывался.

Насколько понимает Джон, «Тони думал так: “Ты заполучил мою жену, но ребенка не получишь”».

И теперь Йоко и Джон не могут нигде найти ни Кёко, ни Тони.

По самым достоверным сведениям, которые им удалось раздобыть, Кокс скорее всего увез Кёко в Америку, так что у Йоко и Джона действительно есть веская причина пожить где-нибудь в США.

Ко всему прочему, Джон так или иначе хотел переехать в Нью-Йорк. В конце концов, «мы его любим, он центр нашего мира», – так Джон отзывается об этом городе. «Америка – это Римская империя, а Нью-Йорк – это и есть Рим. Нью-Йорк – в моем ритме». Ему близка и бесцеремонность, свойственная жителям Нью-Йорка. «Они как я… не любят тратить время впустую».

Йоко соглашается. «Джон работает в ритме нью-йоркцев. Вот и Ливерпуль слишком похож на Нью-Йорк для английского города».

Джон благодарен Йоко, которая жила в Нью-Йорке с подросткового возраста до двадцати с лишним лет, за то, что она уговорила его на этот город. «Она водила меня по улицам, паркам и скверам, заставляя изучать все углы и закоулки».

Они оба очень ценят «невероятно творческую атмосферу» и разнообразие города, где даже их межрасовый брак не вызывает такого удивления, как в Англии.

«В любом месте что-то есть, и везде это что-то – одно и то же. На самом деле, где б ты ни был – оно вот тут, – философствует Джон. – Но в Нью-Йорке все ярче, больше, сильнее. Как будто сахаром присыпано. А я сладкоежка».

На воскресной прогулке по Вашингтон-Сквер-парку Джон и Йоко внезапно сталкиваются с той творческой стихией, которая им особенно нравится.

– Я нью-йоркский хиппи, и я горжусь этим! – хрипло заявляет уличный певец. Это артист и активист по имени Дэвид Пил, и такие импровизированные хеппенинги он устраивает тут каждую неделю.

Джон говорит, что они с Йоко, мгновенно очарованные, «стали ему тут же на улице подпевать. Полиция нас, правда, разогнала, но это все было совершенно замечательно. Знаете, он оказался правда классным».

Хотя Пил, по словам Джона, «петь не умеет, да и играть, на самом деле, тоже», экс-битла это совершенно не смущает. «Пикассо сорок лет пытался достичь такой простоты».

Они с Йоко предлагают Пилу контракт с Apple Records. «Нам очень понравилась его музыка, его дух, его уличная философия, – говорит Джон. – Вот мы и решили записать с ним что-нибудь». Альбом The Pope Smokes Dope («Папа римский курит дурь»), записанный коллективом David Peel and the Lower East Side, в хит-параде Billboard-200 добирается всего лишь до 191-го места, но Пил отзывается о Джоне как о «великолепном» продюсере. «Он был убийственно серьезен, но и веселиться умел», – говорит Пил и решает выразить свою благодарность в песне.