Последние дни Джона Леннона

По воспоминаниям одного друга группы The White Stripes, когда их пригласили участвовать в программе Saturday Night Live 19 октября 2002-го, гитарист и автор песен Джек Уайт пришел в восторг, вспомнив «Джорджа Харрисона, который там сидел и играл Here Comes the Sun. Господи, как круто было бы сделать что-то похожее на акустической гитаре», – говорит Джек Уайт продюсерам.

Глава 53

People say I’m crazy

Doing what I’m doing.

Люди говорят:
ты с ума сошел так жить.

Джон Леннон. Watching the Wheels

«Я схожу с ума, пытаясь, / И схожу с ума, убиваясь», – поет Линда Ронстадт со сцены Кеннеди-Центра в городе Вашингтоне. Джон и Йоко слушают Crazy Вилли Нельсона в ее исполнении на инаугурации Джимми Картера. Событие записывается и будет транслироваться, поэтому празднество в январе 1977 года пестрит торжественно одетыми политиками и звездами, среди которых Шер с Греггом Оллманом, Лоретта Линн, Арета Франклин и Мухаммед Али.

Картер в своем «парадном» костюме за 175 долларов из его родной Джорджии не узнал Джона, когда тот подошел поздравить 39-го президента США, даже несмотря на подсказку: «Когда-то я был битлом».

Оставаясь верным призыву песни Plastic Ono Band 1971 года Power to the People, Картер подает себя как «президента от народа». В прошлом осталась и почти десятитысячная вооруженная охрана, какая была на первой инаугурации Никсона в 1969 году.

«Сейчас у нас период относительного общественного спокойствия, – говорит в интервью The New York Times Дон Циммерман, исполнительный директор Capitol Records. – Средний возраст артистов стал выше. Большинству рок-звезд – за тридцать».

Тридцатишестилетний Джон – одна из этих звезд – говорит: «Я обращаюсь к парням и девчонкам, которые все прошли то же, что и мы, этой нашей командой переживших шестидесятые. Пережили войну, наркотики, политику, насилие на улицах, всю эту херню, короче. Мы смогли это пережить – и вот чего добились. Я это всем им говорю».

Джон беседует и с поколением помоложе. Сильно моложе. Хотя он сейчас не выпускает новые альбомы, но все еще записывает музыку дома для своего сына Шона, который только начал ходить. И – с его участием.

– Нузен ли тебе кто-нибудь? – с чувством тянет малыш. – Мне нузно кого-то любить!

– Очень хорошо, – говорит Джон, когда Шон называет своей «любимой песней» ту самую, из «Сержанта Пеппера», которую его отец заводил ему бесчисленное количество раз.

– Кто это поет? Ты? – спрашивает Шон.

– Нет, Ринго, – отвечает Джон. – Но мы с Полом ему подпеваем.

Когда Шон спрашивает, как называется песня, оказывается, что Джон забыл название.

– Ох… – силится вспомнить он. – A Little Help from My Friends, точно.

Джон старается быть Шону и лучшим другом, и учителем. Он играет сыну на гитаре, они вместе смотрят «Маппет-шоу», но никогда – рекламу.

– Все, что показывают в рекламе, – все ложь, – не устает повторять Джон.

У них есть свой вечерний ритуал: одновременно щелкнуть выключателями туда-сюда, что значит – пора спать.

– Спокойной ночи, Шон, – говорит Джон ласково.

29 ноября 1977 года в «Дакоту» попадает очень странное письмо.

Кухонным ножом Джон вскрывает конверт, вынимает бумагу и, надев очки, читает первые две строчки.

«Мы террористы FALN[56] движения за независимость Пуэрто-Рико. Это письмо положительно (угроза) для вашей жизни».

Группировка взяла под прицел всех троих членов семьи Леннонов. Они выдвигают требование в 100 000 долларов, которые Джон должен оставить в «прочной упаковке» у центрального входа в «Дакота-Хаус».

И уже пошел девятидневный обратный отсчет.

Террористы предупреждают, что если Джон попытается «нас одурачить» и обратится в ФБР или полицию, то ничего не выйдет: «мы хороший подготовленно для это».

У Джона учащается пульс. Он перебирает варианты дальнейших действий и не видит другого выхода, кроме как обратиться в ФБР – тот самый орган американского правительства, который раньше устанавливал за ним слежку, потому что администрации Никсона не нравилась его политическая активность.

Проконсультировавшись с ФБР, Джон решает не выполнять требования террористов.

19 декабря приходит второе письмо, в котором сказано, что в день, когда Джон должен был отдать деньги, «ваше здание было окружено 23 вооруженные мужчины из нашего отряда». А далее поблажка на праздники: «Это время Рождества, делай свою нормальную жизнь, не бойся не кто с наруже смотрит на тебя, на это ты можешь иметь наше доверие».

Из-за этих угроз, источник которых ФБР установить не может, у Джона тяжело на сердце.

«Теперь, где бы я ни был, буду оглядываться».

«Теперь выходить наружу небезопасно».

«Теперь надо увезти Йоко и Шона из города».

Джон действует быстро: уже в феврале 1978 года он покупает тысячу акров в округе Делавэр, в трех часах езды к северу от Манхэттена. Там Йоко сможет присматривать за своим последним вложением – стадом коров голштинской породы. Эти молочные коровы – призеры Всемирной нью-йоркской ярмарки.