Последний довод королей

Холодные? Глокта почти чувствовал ледяное дыхание на своей шее и поводил плечами, заставляя себя не оглядываться назад.

— Расскажите мне об аде. — Хотя, думаю, я знаю о нём больше многих.

— А?

— Ад, старик. Другая Сторона.

— Говорят, оттуда приходит магия, если вы в такое верите.

— Я приучился держать разум открытым.

— Открытый разум похож на открытую рану …

— Я слышал, но мы говорим об аде.

Библиотекарь облизал дряблые губы.

— Есть легенда, что было время, когда наш мир, и нижний мир были едины, и бесы бродили по земле. Великий Эус изгнал их и произнёс Первый Закон — запрещающий касаться Другой Стороны, разговаривать с бесами или открывать врата между мирами.

— Первый Закон, да?

— Его сын Гластрод, жадный до власти, проигнорировал предупреждения отца, выведал тайны, призвал бесов и наслал их на своих врагов. Говорят, его глупость привела к разрушению Аулкуса и падению Старой Империи, и когда он сам себя уничтожил, то оставил врата приоткрытыми… но я не эксперт в таких вопросах.

— А кто эксперт?

Старик скривил лицо.

— Здесь были книги. Очень старые. Прекрасные книги, времён Мастера Делателя. Книги о Другой Стороне. О разделе между сторонами. О вратах и замка́х. Книги о Рассказчиках Тайн, о том, как их призывать и насылать. Куча выдумок, если вам интересно моё мнение. Мифы и фантазии.

— Здесь были книги?

— Несколько лет назад они пропали с моих полок.

— Пропали? Где они?

Старик нахмурился.

— Странно, что из всех людей именно вы об этом спрашиваете…

— Довольно! — Глокта обернулся так быстро, как только мог, и посмотрел назад. Зильбер, распорядитель Университета, стоял у подножия лестницы с видом странного ужаса и удивления на суровом лице. Будто он увидел призрака. Или даже демона. — Этого вполне достаточно, наставник! Мы благодарим вас за визит.

— Достаточно? — Глокта тоже нахмурился. — Его преосвященство не будет…

— Я знаю, что его преосвященство будет, и чего не будет… — Неприятно знакомый голос. По ступеням медленно спускался наставник Гойл. Он прошёл мимо Зильбера по тёмному полу между полками. — И я говорю, довольно. Мы сердечно благодарим вас за визит. — Он наклонился вперёд, яростно выпучив глаза. — Пусть он будет последним!

С тех пор, как Глокта спустился по лестнице, в столовой произошли поразительные изменения. Снаружи за грязными окнами потемнело, в тусклых подсвечниках зажгли свечи. И, разумеется, сложно не заметить две дюжины весьма разнообразных практиков Инквизиции.

Два узкоглазых уроженца Сулджука сидели, закинув чёрные сапоги на древний стол, и пристально, словно близнецы, смотрели на Глокту из-под масок. Перед ними на столе лежали четыре кривых меча в ножнах. Три темнокожих человека стояли возле тёмного окна. Головы побриты, у каждого на поясе топор, а на спине щит. У камина стоял высокий практик — длинный и тощий, как берёзка, со светлыми волосами, свисавшими вокруг лица в маске. Рядом стоял коротышка, почти карлик, пояс которого ощетинился ножами.

Глокта узнал огромного северянина по прозвищу Камнедробитель, знакомого ему по прошлому визиту в Университет. Но с прошлой нашей встречи кажется, будто он пытался дробить камни своим лицом, и весьма настойчиво. Щёки северянина стали шероховатыми, брови расползались, переносица слегка скосилась влево. Развалины его лица казались почти такими же тревожными, как огромная колотушка, которую он сжимал в массивных руках. Почти, но не совсем.

Такое странное и тревожное сборище убийц, какое только можно собрать в одном месте, и все тяжело вооружены. И, похоже, наставник Гойл пополнил своё шоу уродцев. Посреди них как дома стояла практик Витари, указывая туда и сюда, отдавая приказы. Глядя на неё сейчас и не подумаешь, что она из тех, кто способен стать матерью, но, полагаю, у всех нас есть свои скрытые таланты.

Глокта поднял правую руку вверх.

— Кого убиваем?

Все взгляды обратились на него. Витари подошла к нему, нахмурив веснушчатую переносицу.

— Какого чёрта ты здесь делаешь?

— Могу задать тебе тот же вопрос.

— Если ты знаешь, что для тебя хорошо, то не будешь задавать никаких вопросов.

Глокта ухмыльнулся ей своей беззубой ухмылкой.

— Если бы я знал, что для меня хорошо, то никогда не потерял бы свои зубы. И вопросы — это единственное, что у меня осталось. Чем вас заинтересовала эта куча пыли?

— Это не моё дело, и уж тем более не твоё. Если ищешь предателей, то, может, стоит поискать сначала в своём доме?

— И что ты имеешь в виду?

Витари наклонилась к нему поближе и прошептала через маску.

— Ты спас мне жизнь, так позволь отплатить тебе тем же. Убирайся отсюда. Убирайся и держись отсюда подальше.