Последний довод королей

Но она не оглянулась. Без малейшей паузы она ушла и исчезла, и Горст за ней следом, а Джезаль остался в освещённом луной саду. Один.

Схватила тень

Ферро сидела на крыше пакгауза, прищурив глаза от яркого солнца и скрестив ноги. Она наблюдала за судами, и за людьми, которые с них сходили. Высматривала Юлвея. Вот почему она приходила сюда каждый день.

Между Союзом и Гуркхулом шла война — бессмысленная война, одни разговоры и никаких сражений, — поэтому в Канту корабли не ходили. Но Юлвей ходил, где ему вздумается. Он мог забрать Ферро на Юг, так что она смогла бы отомстить гуркам. А пока он не приедет, она сидела в этой ловушке с розовыми. Она стиснула зубы, сжала кулаки и скривилась от своей беспомощности. От скуки. От напрасно потерянного времени. Она бы помолилась Богу, чтобы Юлвей приехал.

Но Бог никогда не слушал.

Джезаль дан Луфар, каким бы глупцом он ни был, по причинам, которых она не могла понять, получил корону и сделался королём. Байяз, который, по мнению Ферро, стоял за всем этим, теперь проводил с ним каждый час. Несомненно, всё ещё пытаясь сделать из него вождя народов. Так же безрезультатно, как пытался на всём пути по равнинам и назад.

Джезаль дан Луфар, король Союза. Девятипалый на это смеялся бы долго и громко, если бы услышал, конечно. Ферро улыбнулась, подумав, как он смеется. Потом поняла, что улыбается, и заставила себя остановиться. Байяз обещал ей возмездие, и не дал ничего. И оставил её, беспомощную, в этом болоте. Тут нечему было улыбаться.

Она сидела и наблюдала за лодками, высматривая Юлвея.

Она не высматривала Девятипалого. И не надеялась увидеть, как он, сутулясь, появляется в доках. Это была бы глупая, детская надежда, принадлежавшая глупому ребенку, которым она была, когда гурки взяли её в рабство. Он не передумает и не вернётся. Она была в этом уверена. Впрочем, удивительно, что ей постоянно казалось, будто бы она заметила его среди толпы.

Докеры стали её узнавать. Некоторое время они кричали ей:

— Спускайся сюда, красотка, и поцелуй меня! — вопил один, а его друзья смеялись. Тогда Ферро швырнула полкирпича ему в башку и сбила его в море. Ему нечего было сказать ей, когда они его выловили. И ни у кого слов не нашлось, что прекрасно ей подходило.

Она сидела и наблюдала за кораблями.

Ферро сидела, пока солнце не опускалось, ярко освещая подбрюшья облаков и заставляя искриться морские волны. Пока не редела толпа, и повозки не прекращали ездить, и крики и суматоха доков не сменялись пыльной тишиной. До тех пор, пока ветер, обдувавший её кожу, не становился слишком холодным.

Сегодня Юлвей не приехал.

Она слезла с крыши пакгауза и стала задворками пробираться к Центральному проспекту. Это случилось, когда Ферро шла по широкой дороге, хмуро глядя на людей, которые проходили мимо неё. Она поняла. За ней следили.

Он следил хорошо и аккуратно. Иногда подходил ближе, иногда дальше. Никогда не стоял на виду, но никогда и не прятался. Она несколько раз повернула, чтобы убедиться — и он всегда шёл за ней. Он был одет во всё черное, с длинными чёрными прямыми волосами и в маске, закрывающей часть лица. Весь в чёрном, как тень. Как те люди, которые преследовали их с Девятипалым, до того, как они отправились в Старую Империю. Ферро наблюдала за ним краем глаза, никогда не глядя прямо на него, не давая ему понять, что она знает.

Скоро он поймёт.

Она свернула в тёмный переулок и остановилась за углом. Прижалась к тёмному камню, затаила дыхание. Может, её лук и меч далеко, но сейчас ей нужно было лишь одно оружие — внезапность. А ещё руки, ноги и зубы.

Ферро слышала его приближающиеся шаги. Осторожные, мягкие шаги по переулку, такие тихие, что она их едва слышала. Она поняла, что улыбается. Приятное чувство — когда есть враг, когда есть цель. Очень приятное, ведь его так долго не было. Оно заполнило пустоту у неё внутри, пусть хотя бы на миг. Ферро стиснула зубы, чувствуя, как ярость поднимается в груди. Жаркая и волнующая. Надёжная и знакомая. Как поцелуй старого любовника, по которому давно соскучилась.

Когда он завернул за угол, её кулак уже летел. Он врезался в его маску, и человек зашатался. Ферро подступила ближе, треснув ему по лицу, и с каждым ударом его голова моталась то влево, то вправо. Он пытался нашарить нож, но слишком медленно и ошеломлённо, так что клинок почти не вышел из ножен, когда она схватила его за запястье. От удара локтем его голова запрокинулась, и Ферро так врезала ему в горло, что он забулькал. Вырвала нож из его обмякшей руки, повернулась и так пнула его в живот, что он согнулся пополам. Её колено глухо ударило его в маску, и он упал на спину в грязь. Она бросилась за ним, плотно обхватила ногами его туловище, придавила рукой грудь и прижала нож к его горлу.

— Глянь-ка, — прошептала она ему в лицо. — Я поймала тень.

— Грлх, — донесся голос из-под маски. Глаза у человека вращались.