Последний довод королей

— Тяжеловато говорить с этой штукой на лице, да? — И взмахом ножа она срезала завязки маски, клинок оставил на его щеке длинную царапину. Без маски он выглядел не очень опасным. Намного моложе, чем она думала. На подбородке виднелись пятна сыпи, а над верхней губой — пушок волос. Он дёрнул головой и сфокусировал глаза. Зарычал, попытался вывернуться, но она крепко его держала, и прикосновение ножа к шее вскоре его успокоило.

— Зачем ты за мной следишь?

— Я, блядь, не…

Ферро никогда не была терпеливой женщиной. В этой позе легко было подняться и врезать ему локтем по морде. Он изо всех сил старался сбросить её, но Ферро сидела у него на поясе, и парень был беспомощен. Её рука обрушивалась ему на кисти, на челюсть, на нос, на шею, а его голова ударялась о грязные булыжники мостовой. Четыре таких удара, и он прекратил сопротивляться. Его голова откинулась назад, и Ферро снова склонилась над ним, прижав нож к шее. Кровь булькала у него из носа и изо рта и тёмными полосками стекала по лицу.

— Следишь за мной?

— Я просто наблюдаю. — Его голос булькал в окровавленном рту. — Просто наблюдаю. Не я отдаю приказы.

Гуркские солдаты не отдавали приказов убивать народ Ферро и забирать её в рабство. Они не делались от этого невинными. И это не спасало их от Ферро.

— А кто отдаёт?

Он закашлялся, его лицо дёрнулось, кровавые пузыри вздулись на распухших ноздрях. Больше ничего. Ферро нахмурилась.

— Что? — Она сдвинула нож вниз и пощекотала кончиком у его бедра, — думаешь, я прежде хуй никогда не отрезала?

— Глокта, — промямлил он, закрыв глаза. — Я работаю… на Глокту.

— Глокта. — Это имя ничего ей не говорило, но уже было с чего начать.

Она снова вернула нож к его шее. Кадык поднялся и опустился, касаясь лезвия её клинка. Он стиснула зубы, пошевелила пальцами на рукояти, хмуро глядя вниз. В уголках его глаз заблестели слёзы. Лучше покончить с этим и уходить. Безопаснее всего. Но её рука не двигалась.

— Дай мне причину не делать этого.

Слёзы покатились вниз по бокам его окровавленного лица.

— Мои птицы, — прошептал он.

— Птицы?

— Некому будет их кормить. Само собой, я заслуживаю это, но мои птицы… они ничего не сделали.

Она прищурилась, глядя на него.

Птицы. Удивительно, ради чего живут люди.

У её отца была птица. Ферро помнила её, в клетке, которая висела на шесте. Бесполезная тварь, она даже летать не умела, только цеплялась за жёрдочку. Отец научил её говорить. Ферро вспомнила, как он кормил эту птицу, когда она ещё была ребенком. Давным-давно, ещё до того, как пришли гурки.

— Сссссс, — прошипела она ему в лицо, прижимая нож к его шее и заставив съёжиться. Потом убрала клинок, поднялась и склонилась над ним. — Миг, когда я ещё раз тебя увижу, будет последним в твоей жизни. Возвращайся к своим птицам, тень.

Он кивнул, его влажные глаза расширились, а она повернулась и пошла по тёмной улочке в сумерки. Проходя по мосту, швырнула нож прочь. Тот со всплеском исчез, и волны разошлись увеличивающимися кругами по грязной воде. Скорее всего, это ошибка, оставлять этого человека в живых. По её опыту милосердие всегда было ошибкой.

Но похоже, сегодня она была в милосердном настроении.

Вопросы

Разумеется, полковник Глокта был великолепным танцором, но трудно поистине блистать, когда нога настолько не гнётся. Кроме того, постоянно отвлекало жужжание мух, да и партнёрша мешала. Арди Вест неплохо выглядела, но её постоянное хихиканье становилось уже довольно раздражающим.

— Прекратите! — резко бросил полковник, кружа её по лаборатории адепта-медика, а образцы в колбах вздрагивали и покачивались в такт музыке.

— Частично съеден, — ухмыльнулся Канделау. Через линзу один его глаз казался сильно увеличенным. Он указал своими щипцами вниз. — Это ступня.

Глокта раздвинул кусты, прижав одну руку к лицу. Там, блестя красным, лежал разделанный труп, в котором сложно было опознать человека. Арди всё смеялась и смеялась, увидев его.

— Частично съеден! — хихикала она. Полковник Глокта не находил в этом ничего смешного. Жужжание мух становилось всё громче и громче, и уже угрожало полностью заглушить музыку. И что ещё хуже, в парке становилось ужасно холодно.

— Как это легкомысленно с моей стороны, — сказал голос из-за спины.

— Что вы имеете в виду?

— Просто оставить это здесь. Но иногда лучше действовать быстро, чем осторожно, не так ли, калека?

— Я помню это, — пробормотал Глокта. Становилось ещё холоднее, и он дрожал, как лист. — Я помню!

— Конечно, — прошептал голос. Женский голос, но принадлежал он не Арди. Низкий и шипящий голос, от которого глаз полковника задёргался.

— Что я могу поделать? — Полковник почувствовал, как закипает отвращение. Раны в красном мясе зияли. Мухи жужжали уже так громко, что сложно было услышать ответ.

— Может быть, тебе следует отправиться в Университет и попросить совета. — Ледяное дыхание касалось его шеи, отчего его спина содрогнулась. — Возможно, пока ты будешь там… ты сможешь спросить их о Семени.