Посмертные записки Пиквикского клуба

Когда миссис Напкинс осушила свои слезы, мисс Напкинс тут же осушила свои, и мистер Напкинс с радостью согласился уладить дело так, как предложила миссис Напкинс. Таким образом, мистер Пиквик и его друзья были приглашены к обеду, а мистера Уэллера, признанного теперь самым милым человеком, мэр передал на попечение Мазля.

— Как вы себя чувствуете, сэр? — спросил Мазль, провожая Сэма в кухню.

— А что? Мне кажется, в состоянии моего организма не произошло заметных изменений с тех пор, как вы торчали за креслом вашего начальника несколько минут назад, — ответил Сэм.

— Простите, что я тогда не обратил на вас внимания, — сказал мистер Мазль. — Хозяин-то нас тогда еще не познакомил. Осторожно на последней ступеньке, мистер Уэллер! Не угодно ли вымыть руки, сэр, прежде чем мы присоединимся к нашим дамам?

— А сколько у вас дам?

— На кухне только две: кухарка и горничная. Есть у нас еще судомойка и мальчишка на побегушках, но они обедают отдельно.

— Отдельно?

— Мы пустили их было за наш стол, но не могли выдержать. У судомойки манеры ужасно вульгарные, а мальчишка так чавкает, что за столом с ним сидеть невозможно!

— Юный свинтус! — сказал мистер Уэллер.

— Ужасно! — подхватил мистер Мазль. — Вот этим и тяжела служба в провинции, мистер Уэллер. Молодые — такие дикари... Сюда, сэр, сюда!

Мазль ввел Сэма в кухню.

— Мэри, — обратился он к хорошенькой горничной, — это мистер Уэллер, джентльмен, которого послал сюда хозяин, чтобы он как можно приятнее провел время.

— А он у вас понимает! — заметил мистер Уэллер, восхищенно глядя на Мэри. — Послал меня туда, куда надо. Будь я хозяином этого дома, я тоже считал бы, что как можно приятнее — это значит возле Мэри.

— О, боже, мистер Уэллер! — воскликнула Мэри, вспыхивая.

— Вот как! А я ни при чем? — обиделась кухарка.

— Черт возьми, я и забыл! — сказал Мазль. — Мистер Уэллер, позвольте представить вас.

— Как поживаете, сударыня? — спросил мистер Уэллер. — Очень рад познакомиться и надеюсь, что знакомство наше будет длительным, как сказал один джентльмен, обращаясь к пятифунтовому билету.

Свободные манеры мистера Уэллера и его находчивость в разговоре имели такое неотразимое обаяние для его новых друзей, что к половине обеда они уже совершенно освоились с ним и вовсю обсуждали вероломного Джоба Троттера.

— Я всегда не выносила этого Джоба! — заметила Мэри.

— Иначе и быть не могло, — подхватил мистер Уэллер. — Красота и добродетель не уживаются с уродством и надувательством. Не правда ли, мистер Мазль?

— Ни в коем случае, — ответил этот джентльмен.

При этом Мэри расхохоталась и сказала, что ее рассмешила кухарка, а кухарка расхохоталась и сказала, что и не думала.

— Где же мой стакан? — спросила Мэри.

— Пейте из моего, моя прелесть, — предложил мистер Уэллер. — Приложитесь губками вот здесь, и тогда я смогу вас поцеловать через посредника.

— Какой срам, мистер Уэллер! — сказала Мэри.

— Почему срам? Дело естественное. Не правда ли? — обратился мистер Уэллер к кухарке.

— Не спрашивайте меня, бесстыдник, — ответила та, вне себя от восхищения.

В разгар всеобщего веселья раздался сильный звонок, и юный джентльмен, обедавший отдельно, бросился отпирать калитку. Мистер Уэллер ухаживал за хорошенькой горничной, мистер Мазль хлопотал вокруг стола, а кухарка как раз перестала хохотать и несла ко рту большой кусок жаркого, когда дверь в кухню отворилась и в ней появилась фигура мистера Джоба Троттера.

— А, вот и он! — вскричал Сэм, радостно вскакивая. — А мы только что говорили о вас! Как поживаете?

Пропустив руку под малиновый воротник растерявшегося Джоба, мистер Уэллер втащил его в кухню, запер дверь на ключ и передал ключ мистеру Мазлю, который спокойно опустил его в свой карман.

— Ага, вот потеха! — кричал Сэм. — Только подумать, что мой хозяин имеет удовольствие встретиться с вашим наверху, а я имею счастье лицезреть вас здесь, внизу! Как насчет бакалейной лавочки? Ах, право, я так рад вас видеть!

Троттера усадили возле камина.

— Ну-с, а теперь потрудитесь сказать мне, — начал Сэм, — тот ли вы самый джентльмен, который утирался розовым платочком и читал псалом четвертый?

— И который собирался жениться на кухарке? — прибавила сия леди с негодованием. — Подлец!

— Исправиться и засесть за прилавок? — подхватила горничная.

— Теперь я кое-что вам объясню, молодой человек, — сурово произнес мистер Мазль, выведенный из себя двумя последними намеками. — Эта леди, — при этом он указал на кухарку, — моя пассия, и если вы осмеливаетесь, сэр, заявлять, что откроете с нею лавку, вы оскорбляете меня в самом тонком вопросе, в каком один мужчина может оскорбить другого. Понимаете, сэр?

Здесь мистер Мазль, бывший, подобно своему господину, весьма высокого мнения о своем красноречии, остановился, ожидая ответа. Но мистер Троттер не отвечал. Мазль торжественно продолжал:

— Очень вероятно, сэр, что в ближайшие несколько минут вы не понадобитесь наверху, сэр, потому что мой хозяин в этот момент занимается тем, что отделывает вашего хозяина, сэр, а потому у вас есть время, сэр, для небольшого приватного разговора со мною, сэр. Понимаете, сэр?