Посмертные записки Пиквикского клуба

Мазль снова сделал паузу, ожидая ответа, и снова мистер Троттер его разочаровал.

— Прекрасно, — сказал мистер Мазль. — Мне очень жаль, что я вынужден объясняться в присутствии наших дам, но исключительные обстоятельства меня извиняют. За кухней есть пустая комната, сэр. Если вы соблаговолите пройти туда, сэр, мистер Уэллер позаботится о том, чтобы все было по правилам, и мы успеем получить взаимное удовлетворение, пока не позвонят сверху.

Говоря это, мистер Мазль направился к двери, снимая на ходу сюртук.

Но кухарка, увидав приготовления мистера Мазля, бросилась на мистера Джоба Троттера, осыпая его пощечинами с энергией, присущей возбужденным особам женского пола, и, запустив руки в его длинные черные волосы, выдрала их столько, что хватило бы на пять-шесть самых больших траурных колец.

В эту минуту раздался звонок.

— Это вас, Джоб Троттер! — сказал Сэм и, не дав пострадавшему опомниться, схватил его за руку; Мазль схватил за другую; один тащил за собою, другой подталкивал сзади; так они и влетели в гостиную.

Их глазам открылась впечатляющая картина. Альфред Джингль, эсквайр, иначе капитан Фиц-Маршалл, стоял у дверей, держа шляпу в руке, и улыбался. Против него стоял мистер Пиквик и, очевидно, говорил ему что-то о высокой морали, ибо левая рука его покоилась под фалдами фрака, а правая была простерта в воздухе. За его спиной виднелась фигура мистера Тапмена, заботливо удерживаемого двумя более молодыми друзьями. Фон всему составляли мистер Напкинс, миссис Напкинс и мисс Напкинс, мрачно величественные и дико разъяренные.

Когда ввели Джоба, мистер Напкинс с величием судьи произносил:

— Кто мешает мне схватить этих людей, как мошенников и самозванцев? Глупая снисходительность. Что мешает мне?

— Чванство, старый приятель, чванство! — совершенно хладнокровно ответил Джингль. — Не сделаете — не пройдет — поймали капитана, да! — ха, ха! Партия для дочери — промашка — огласить! — ни за что на свете — выглядит глупо — весьма!

— Негодяй! — вскричала миссис Напкинс. — Мы презираем вашу низкую клевету!

— О, я всегда его терпеть не могла! — добавила Генриетта.

— О, конечно, — сказал Джингль. — Высокий молодой человек, старый поклонник — Сидни Поркенхем — богат — красив — не так богат, как капитан, впрочем? — долой его — с дороги — все для капитана — никого равного капитану — все девушки бредят, — так, Джоб?

Мистер Джингль от души расхохотался, а Джоб, потирая от удовольствия руки, издал какой-то звук — первый с тех пор, как он вступил сегодня в этот дом.

— Мистер Напкинс, — проговорила старая леди, — эти разговоры неуместны при прислуге. Велите этим негодяям убраться.

— Разумеется, моя милая, — сказал мистер Напкинс. — Мазль!

— Ваша милость.

— Откройте парадную дверь.

— Слушаю, ваша милость.

— Оставьте этот дом! — прогремел мистер Напкинс, повелительно взмахнув рукой.

Джингль улыбнулся и двинулся к выходу.

— Стойте! — крикнул мистер Пиквик. — Я мог бы более жестоко отомстить вам и вашему лицемерному другу (при этом Джоб приложил руку к сердцу и превежливо раскланялся), но я довольствуюсь только тем, что обличил вас и исполнил свой долг по отношению к обществу. Льщу себя надеждой, сэр, что вы не забудете моей снисходительности (тут Джоб приложил ладонь к уху, делая вид, будто боится упустить хотя бы слово). Мне остается прибавить, сэр, — продолжал рассерженный мистер Пиквик, — что я считаю вас мошенником и негодяем, хуже которого я никогда не видел... за исключением вашего благочестивого друга в малиновой ливрее.

— Ха, ха! — сказал Джингль. — Славный малый, Пиквик — доброе сердце — пухлый старикан — не надо горячиться — вредно, весьма — до свиданья — еще увидимся — не падайте духом — Джоб, марш!

Говоря это, Джингль надел шляпу набекрень и вышел. Джоб Троттер помедлил, огляделся, улыбнулся и, поклонившись с комической торжественностью мистеру Пиквику и подмигнув мистеру Уэллеру, последовал за своим неунывающим хозяином.

— Сэм, — произнес мистер Пиквик, когда мистер Уэллер двинулся было за ними.

— Сэр?

— Останьтесь здесь.

Мистер Уэллер колебался.

— Останьтесь здесь, — повторил мистер Пиквик.

— Могу я отделать этого Джоба в саду, сэр?

— Конечно, нет!

— А могу я вышвырнуть его за ворота, сэр?

— Ни под каким видом!

В первый раз со времени своего поступления на службу мистер Уэллер повесил нос. Но он недолго пребывал в унынии: коварный Мазль спрятался за дверью и ловко спустил Джингля и его спутника с лестницы прямо в кадки с агавами, стоявшие у подъезда.

— Теперь, сэр, — проговорил мистер Пиквик, обращаясь к мистеру Напкинсу, — когда мой долг выполнен, я и друзья мои можем проститься с вами. Приношу вам благодарность за гостеприимство, которое вы нам оказали. Завтра мы возвращаемся в Лондон. Ваша тайна будет сохранена.

Мистер Пиквик почтительно раскланялся с дамами и, несмотря на просьбы всего семейства, вышел в сопровождении своих друзей.

— Наденьте шляпу, Сэм, — сказал мистер Пиквик.

— Она внизу, сэр, — ответил Сэм и бросился вниз по лестнице.