Посох в цвету: Собрание стихотворений

Менять ружье не так уж безопасно,
За это попадешь порой и под замок.
Ну, что ж? Я рад: я слушаю, как красно
Ты про охоту молвишь, мой стрелок.

Ты говоришь, и видится мне ясно

Весенний день, скользящий твой челнок.
Ты сгорбился и в небо смотришь страстно,
И тихо-тихо щелкает курок.

Почуяли… крыла звенят по влаге.

Чу! выстрел! И Трезор твой, полн отваги,
Бредет в кусты, куда чирок упал.

Промок, дружок… И гладишь ты Трезора…

Так при тебе я волю вспоминал.
Терпи и жди!.. Ты в Льгов уедешь скоро.

ЗАЩИТА ПЕСНИ

Пишущий стихи похож на того, кто,

собираясь ходить, подвяжет ногу.

Л. Толстой

Суровый дух, стихи ты осудил.
Мудрец, ты в них забаву только видел.
Но не людей – ты истину обидел,
Ты о цепах поющих позабыл.

К певунье пряхе стройный ритм восходит,

Кто с челноком заговорит шутя.
Взгрустнется ли, забвение находит
В мурлыканье безгрешное дитя.

А бурлаки, что бечевой ходили,

Как вьючный скот поникшие в тоске…
Их песни вольные о матушке-реке
От очерствения, как миро, сохранили.

Смягчается томление дороги,

Когда бренчит колоколец дуги,
И пел ямщик про жребий свой убогий
И создавал «не белы то снеги!».

Нарушена ль души моей больной

Гармония — ищу родных созвучий.
Ты, песня, – радуга под тучей грозовой,
Опора и надежда жизни лучшей.

МАЛЫШУ

Дитя без соски и гремушки,
Ты – радость наших тусклых дней,
И как судьбе, седой старушке,
Не улыбнуться веселей?

Рука косящей не устала,

А ты явил свое лицо,
Пришел, пока несет так мало
Яиц куриных Глав-яйцо.

Трещит, скрипит ладья Харона,

Работою утомлена.
Давно «на пана и барона»
По Стиксу плавает она.

Цвети без булочки… И много

Одолевай докучных без!
Но, если вправду силен бес ,
Он только тявкает на Бога.

АНДРЕ ШЕНЬЕ

посвящ. Е. М.

Нет, никогда ошейник гильотины
Не омывала кровь святей, чем эта…
Огнем и духом правились крестины
Прекрасного и юного поэта.

Как он любил укромные долины,

Где дремлет Пан в палящий полдень лета,
И песни дев, роняющих в корзины
Дар нежных роз для гроба и букета.

Тропою кротости он шел к великой силе,

И стал он – лев, когда пришел палач,
И волки исступленные завыли,

Чтоб заглушить детей и женщин плач,

Гнев правого и рокот соловьиный,
Витающий над черной гильотиной.

КНИГА В ТЮРЬМЕ

Посвящ. Леон. Петр. Богданову