Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1

После распада советской империи большинство посткоммунистических стран отказались от однопартийных систем. Уникальную позицию в этом плане заняла Беларусь, где сложилась система, которую Андрей Казакевич назвал «непартийной». В условиях этой системы двуединство правящей партии и государственных структур, присущее коммунистическим диктатурам [♦ 3.3.8], упраздняется в пользу единой бюрократии государства, которое само функционирует как партия. Эта в буквальном смысле партия-государство возникла после того, как «парламентский фактор был, по сути, изъят из политической системы» через внесение изменений в конституцию в середине 1990-х годов, после чего «исполнительная власть не видела смысла в развитии политических партий и организаций ‹…›, даже несмотря на то, что значительное число депутатов Палаты представителей первого созыва (1996–2000 годы) были членами партии. Деятельность политических партий прекратилась, не было создано парламентских групп и в целом вся политическая деятельность в парламенте была заморожена. Политика президента была главным образом направлена на устранение партий с политической арены, и эта политика велась не только в отношении оппозиционных партий»[741].

Что касается более характерных случаев, то либеральным демократиям и патрональным автократиям свойственна электоральная гражданская легитимация, и в качестве одного из аспектов формальной свободы собраний каждому предоставляется право создавать партии и участвовать в партийной конкуренции. Используя это право для того, чтобы добиться изменений извне, политические акторы образуют партийную систему режима. Как отмечают Лучано Барди и Питер Мэйр, именно взаимодействие и конкуренция отличают партийную систему от простой группы партий, сосуществующих в одном государстве[742].

В контексте либеральных демократий и патрональных автократий можно говорить о многопартийных системах. Ниже мы приводим типологию этих систем по четырем критериям. Первый критерий – это основной принцип деления на партии, то есть основной источник разногласий между конкурентами по поводу того, как следует использовать политическую власть. Другими словами, то, чего хочет добиться неправящая партия по сравнению с защитниками статус-кво, отражает принцип, который лежит в основе их разделения. Естественно, партийная конкуренция – это многоплановое явление, и в каждой партийной системе существует множество принципов деления на партии, из-за чего бывает трудно назвать какой-то один из них основным[743]. Тем не менее в посткоммунистических партийных системах по этому критерию можно выделить два главных принципа деления: патрональный и непатрональный. Это важнейшее измерение позволяет отличать одни посткоммунистические демократии от других: точнее говоря, либеральные демократии (такие как Эстония) от патрональных демократий (таких как Румыния). Другими словами, непатрональные принципы деления лежат в основе множества демократических партий, а патрональные – в основе множества патрональных. В патрональных демократиях партийная конкуренция – это конкуренция патрональных сетей, которые используют партии в качестве фасадов, придающих им вид искренних интерпретаторов общего блага для того, чтобы получить поддержку широких масс и гражданскую легитимацию. И все же их преобладающая мотивация – это, несомненно, принцип интересов элит: они хотят использовать политическую власть для получения прибыли для своей неформальной патрональной сети. С другой стороны, непатрональная конкуренция означает, что в конкурирующие партии не сформированы на основе патрональных сетей, а их основной мотивацией является принцип общественных интересов [♦ 2.3.1]. Это не означает, что они не представляют интересы какой-либо группы[744] или что у них нет абсолютно никаких намерений использовать государственные ресурсы в коррупционных целях (такие как финансирование партий)[745]. По нашему убеждению, это означает, что партии в либеральных демократиях (1) не являются фасадными организациями конкурирующих патрональных сетей, а (2) в основе конкурентного поведения акторов лежит несогласие с политикой, правого / левого или какого-либо другого толка [♦ 6.4.1][746].