Постскриптум: "Пусть бог не вмешивается" (СИ)

Поэтому несколько минут, тянувшихся мучительно-долго и мерзко, в комнате царило абсолютное молчание, которое прерывалось, разве что, дыханием. И то каким-то неполным.

- Я ни о чём не буду тебя спрашивать, - с трудом выговорила дочь принца, изумив Триш до такой степени, что она не поверила своим ушам и вопросительно склонила голову, взглядом умоляя повторить. Женщина же, тем временем подобрала юбку своего платья и, звонко стуча каблуками сапог по гладкому дощатому полу, прошла к окну, распахивая его настежь и выпуская из комнаты воздух, казавшийся спёртым и пыльным. – Поначалу мне хотелось вытрясти из тебя всю правду, потому что больше всего на свете я ненавижу пребывание в неизвестности… Но ты спасла мою жизнь. Слишком эгоистично, будучи в долгу, просить тебя рассказать о том, что ты хочешь оставить при себе.

После её слов Патрисия почувствовала укол совести где-то в межреберье, но мысль рассказать всё о себе от начала и до конца выветрилась вместе с по-зимнему тёплым вихрем, ворвавшимся через распахнутое настежь окно.

- Елена, - Холмс осеклась, почувствовав наконец-то ту жажду, которая мучила её с самого пробуждения, но непреднамеренно игнорировалась в виду обстоятельств. - Я обещаю, что расскажу… когда придёт время. Просто для этого мне нужно ещё немного сил. Правда.

- Я тебя ни в чём не упрекаю и доверяю всецело. В конце концов, ты едва не погибла, защищая меня и… - на последнем слове её голос сломался, сорвался и угас. Хрупкие плечи дрогнули, и Елена, обернувшись, бросилась к постели Триш. – … О, моя дорогая, ну, как же так получилось? Я испугалась, когда пришла в себя и обнаружила, что Накл не смог полностью залечить твою рану. Ты почти не дышала и была так бледна, что на секунду я допустила мысль, будто тебя уже нет с нами…

Она плакала так жалобно, и так крепко сжимала в своих трясущихся руках ладонь подруги, что Триш невольно стало совестно, да до такой степени, что в уголках глаз скопились слёзы.

- Но я жива, - уверенно улыбнулась ведьма. - И умирать в мои планы не входит. А эта рана… что ж, будет мне уроком. В разборки между мафией не встревать.

Елена доверительно кивнула в ответ и накрыла свой скривившийся от горечи рот ладонью, заглушая громкий плач.

Триш знала – дочь принца не искала утешений – поэтому ведьма просто позволяла ей как следует выплакаться, выплёскивая все волнения и накопившиеся чувства в этот рёв. Наверняка всё то время, что Триш спала, Елене приходилось делать вид, что она не была испугана, расстроена или разочарована.

- А ведь мы даже Джотто не можем сообщить, что ты пришла в себя, - сквозь всхлипы сдавленно пробормотала женщина.

- Они куда-то уехали? – Холмс плавно погладила её по пальцам.

- В Рим. Алауди подтвердил, что организаторы нападения на город пустили корни именно там, - Елена наконец-то немного успокоилась и теперь лишь часто шмыгала покрасневшим от рыданий носом, да время от времени размазывала слёзы по щекам. – Не так давно Деймон прислал весточку, что вернутся они не раньше, чем через неделю.

Тогда Триш запоздало спохватилась: до февраля оставалось не так уж много времени, а дел ещё было выше головы и ни в одном из них даже конь не валялся.

Девушка испуганно заморгала, сперва пытаясь отыскать календарь или что-нибудь, способное хоть немного указать на дату, а затем всё же сдавшись и тихо спросив:

- Елена, сколько же я спала?

Женщина подняла голову и печально улыбнулась:

- Сегодня пятое января, Триш. Ты спала чуть больше недели.

Желание улыбаться у ведьмы пропало за считанные доли секунд.

Со своей семьёй пробыть ей оставалось лишь двадцать шесть дней.

Комментарий к Часть тридцать восьмая. Восстанови, если сможешь.

Я - дурак, который не умеет считать, потому что осталось 2 главы + заключительный эпизод (читай “Эпилог”), поэтому в сумме будет 41 глава, а не 40. Порицайте меня и осуждайте. Я открыт к критике.

========== Часть тридцать девятая. Иллюзия счастья. ==========

Саундтрек, который порвал мне душу и нервы вклочья:

Birdy – Wings

I.

Зимний день, пришедшийся на пятнадцатый день после окончания рождественских праздников, выдался на редкость погожим – тёплым, спокойным и солнечным. Прохладные ветра, причинявшие неудобства каждую зиму из года в год, неожиданно поутихли и наконец-то дали созреть сезонным итальянским фруктам. Казалось, будто повсюду витал этот сладко-кислый фруктовый аромат: яблок, апельсинов и мандаринов, киви и ещё многих других, которые в это время года лишь набирали сочность и спелость.

Несмотря на то, что в кресле-каталке особо не разгуляешься, Триш не могла больше ни секунды оставаться запертой в четырёх стенах, где царила хорошая, но временами удушливая забота Елены – ведьме претило то, что приходилось тратить своё драгоценное время на бесполезное валяние в постели, тем более, когда швы уже давным-давно сняли.