Постскриптум: "Пусть бог не вмешивается" (СИ)

Вокруг было так оживлённо – люди что-то чинили, носились туда-сюда, общались и просто хорошо проводили время. Но Триш чудилось затишье: она никого и ничего не слышала, отдавая всё внимание мыслям и ощущениям.

Между ней и Карлосом воцарилась тишина, и на секунду Терри показалось, будто он всё знал. Знал, что Холмс была ведьмой, что она попала к ним из другого времени… и что она в скором времени должна была всех оставить.

Может быть, больное воображение играло с ней злую шутку – в последнее время всё окружение Патрисии сильно любило этим промышлять – а может быть, Аллегро и впрямь обо всём догадывался… Во всяком случае он предпочитал закрывать на это глаза и позволять всему идти своим чередом.

Он молчал ещё какое-то время, постоянно поворачиваясь и высматривая что-то, пока не принял решение остановиться, и не заговорил:

- Как ты смотришь на то, чтобы сейчас отправиться в порт и погулять у большой воды?

Удивлённо моргнув, Холмс машинально кивнула и согласно замычала, дивясь неожиданной смене настроения и гадая, что же такого интересного он увидел, что могло навести его на мысль прогуляться по порту.

В любом случае, Триш была рада:

Ведь чем больше и чаще она будет видеть, тем лучше запомнит.

II.

У «большой воды» было значительно прохладнее, чем в городе: Триш чувствовала лёгкие порывы солёного морского бриза и сильнее куталась в цветастый хлопковый платок, накинутый на плечи. Карлос сидел рядом с ней, на скамье, устало откинувшись на спинку, и периодически посматривая в сторону пристани, рядом с которой были пришвартованы рыбацкие судна, яхты, лодки, и даже один пассажирский корабль. В размерах он едва ли мог поспорить с круизным лайнером, но, если задуматься, то даже такое судно могло вместить около сотни человек.

- Карлос, если ты не против, то могу я опереться на тебя и немного постоять? – попросила Холмс, так как, будучи в кресле, не могла полностью насладиться видом, а также взглянуть на то, что так заинтересовало её солнечного друга.

- Я не думаю, что это будет хорошо, твой живот…

- Но я чувствую себя вполне нормально – швы уже сняли и болит рана очень редко. Если я не буду делать резких движений, то стоять, опираясь на кого-то, будет не проблемно, - заверила его Холмс, легонько похлопав себя ладонью по животу в том месте, где находилась бинтовая перевязка.

Карлос взглянул на ведьму с большим недоверием, но её ответный взгляд, наполненный уверенностью и одновременно просьбой, не смог долго оставлять его неприступным, поэтому молодой человек быстро встал с насиженного места и протянул руки к колдунье.

Терри слегка поморщилась от неприятных ощущений, поднимаясь на ноги, и всё равно радуясь тому, что за две недели покоя мышцы в них не атрофировались, пусть и ослабли немного. Она положила обе руки на плечо Карлоса, наваливаясь на него всем весом и втайне радуясь, что благодаря кашкам и бульонам прилично сбросила за последние недели, даже притом, что валялась целыми днями или каталась в кресле.

Карлос внимательно посмотрел на ведьму, прижавшуюся к нему всем своим телом и пристально наблюдавшую за тем, как очередное судно становилось маленькой расплывчатой точкой и скрывалось за линией горизонта.

Он знал наверняка – Триш что-то беспрестанно тревожило и беспокоило – но Холмс никогда и никому не показывала своих слабостей, поэтому перемен в ней чаще всего никто не замечал. Аллегро и сам бы не заметил, если бы не Марция, однажды попросившая его поговорить с их неунывающим Шерлоком. Именно она заставила его заметить те неуловимые перемены в Терри.

- Триш… - Карлос сглотнул, неожиданно растерявшись и потеряв дар речи. Но не сдавшись, он начал заново: - Триш… ты в порядке?

В лицо подул особенно сильный порыв ветра, и ведьма повернула голову, встретившись с другом взглядом.

Это был самый простой вопрос, ответить на который враньём никому не составит труда. И в то же время, когда её вот так прямо спрашивали, Патрисия инстинктивно не могла никому сказать и слова лжи.

- Я не в порядке, - улыбнувшись слишком непонятно, от чего так неприятно закололо и заныло под рёбрами, сказала Триш. – Настолько, насколько это вообще возможно. Я не в порядке, Карлос.

Она бы расплакалась прямо здесь и сейчас, потому что горечь с завидным постоянством топила её с головой, погружая на самое дно ящика Пандоры, в котором, увы, места для надежды больше не осталось.

Триш держалась умело и стойко – своей болью омрачать чью-то радость она не собиралась. Возможно поэтому видеть и чувствовать её невыносимую обречённость, спрятанную под нежностью и озорством, было так же мучительно, как если бы она неожиданно нарыдала здесь целый океан.

И все понимали, если кто и был способен утешить её и до самого конца проникнуться всеми этими печальными чувствами, то находился он сейчас за многие километры от этого места.

- Карлос? Какими судьбами ты здесь оказался?

… Или же хотел, чтобы все вокруг так думали.