– Он
– Тебя никто не спрашивал! – обрывает ее бородач.
– Сейчас разговаривают мужчины, Ви, – поясняет доктор Сноу.
– Но… – Лицо Виолы багровеет от злости.
– Прошу тебя. – Доктор Сноу переводит взгляд на Бена. – Что ты сообщил своим? Сколько мужчин в деревне? Какие у нас оборонительные…
– Да ничего я не сообщал, я
– Ты бежал из Прентисстауна, зная закон? – спрашивает доктор Сноу.
– Да какой еще ЗАКОН??! – ору я. – О чем вы все твердите?
– Тодд ни в чем не виноват, – говорит Бен. – Можете сколько угодно прощупывать его Шум – вы убедитесь, что я говорю правду.
– Им нельзя доверять. – Бородач глядит на Бена поверх дула. – Ты это прекрасно знаешь.
– Ничего мы не знаем, – возражает доктор Сноу. – Прошло уже десять лет.
– Ага, и за это время они вырастили армию, – не сдается бородач.
– Я не вижу в мальчике ни намека не преступление, – говорит доктор Сноу. – А вы?
Несколько разных Шумов начинают прощупывать мои мысли.
Доктор Сноу поворачивается к Виоле:
– А эта девочка солгала, чтобы спасти жизнь своему другу.
Все еще красная от злости, Виола отворачивается.
– Кроме того, у нас беда посерьезней, – продолжает доктор Сноу. – Сюда идет армия, которой может быть известно, что мы не готовы защищаться.
– Мы не ШПИОНЫ!
Доктор Сноу уже повернулся к остальным:
– Уведите мальчика и девочку обратно в деревню. Виола побудет с остальными женщинами, а Тодд вполне может сражаться вместе с нами.
– Да погодите же! – воплю я.
Доктор Сноу обращается к Бену:
– Я верю, что ты только искал своего сына. Но закон есть закон.
– Это твое последнее решение? – спрашивает бородач.
– Если старейшины со мной согласны – да.
Остальные неохотно и мрачно кивают.
Доктор Сноу поворачивается ко мне:
– Прости, Тодд.
– Стойте! – ору я, но пятнистый уже хватает меня за руку и тащит за собой. – Пусти, пусти!
Еще один мужчина хватает Виолу, и она тоже сопротивляется изо всех сил.
– Бен! – кричу я, оглядываясь. –
– Ступай, Тодд, – говорит он.
– Нет, Бен!
– Помни, я люблю тебя.
– Что они задумали?! – кричу я, все еще пытаясь вырваться из рук пятнистого. Оборачиваюсь к доктору Сноу: – Что вы с ним сделаете?
Он ничего не говорит, но я все вижу в его Шуме.
Они сделают то, чего требует закон.
– ЧЕРТА С ДВА! – ору я, свободной рукой выхватив из-за спины нож и полоснув им по руке пятнистого.
Он вскрикивает и отпускает меня.
– Беги! – кричу я Бену. – Беги уже!!!
Виола кусает за руку человека, который ее держит, тот кричит, и она в ужасе пятится назад.
– Ты тоже! – кричу я ей. – Беги!!!
– Я бы на вашем месте не двигался с места, – говорит бородач, и в нас утыкается сразу несколько винтовок.
Пятнистый сыплет проклятиями и замахивается кулаком, но я выставляю перед собой нож.
– Давай, – цежу я сквозь стиснутые зубы. –
– ХВАТИТ! – раздается властный крик доктора Стоуна.
И в воцарившейся тишине мы слышим топот копыт.
Всадники. Пять. Может, десять. А то и все пятнадцать.
Несутся по дороге, как будто за ними гонится сам дьявол.
– Разведчики? – спрашиваю я Бена, прекрасно понимая, что никакие это не разведчики.
Он качает головой:
– Передовая группа.
– Они наверняка вооружены, – говорю я доктору Сноу и всем остальным, лихорадочно соображая. – Ружей у них столько же, сколько у вас.
Доктор Сноу тоже соображает. Я чувствую, как жужжит его Шум, как он подсчитывает оставшееся время и неприятности, которые можем принести мы с Беном и Виолой.
А потом он принимает решение:
– Отпустите их.
– Что? – переспрашивает бородач. Его Шум так и чешется от желания
– А нам еще предстоит оборонять деревню, – твердо отвечает доктор Сноу. – Я должен защищать своего сына. Как и ты своего, Фергал.
Бородач хмурится, но ничего не говорит.
Доктор Сноу поворачивается к нам:
– Бегите. Надеюсь только, что этим я не накликаю еще больше бед.
– Нет, можете мне поверить, – отвечаю я.
Доктор Сноу цедит сковзь зубы:
– Мне бы очень хотелось. – И поворачивается к своим людям: – Занимаем позиции, живо!
Мужчины разделяются и бегут обратно в Карбонел-даунс. Бородач и пятнистый все еще буравят нас злобными взглядами, пытаясь найти хоть один повод, чтобы воспользоваться винтовками, но мы его не даем. Мы молча смотрим им вслед.
Я немного дрожу.
– Вот черт! – восклицает Виола, сгибаясь пополам.
– Бежим отсюда, – говорю я. – Армии куда интересней мы, чем они.
У меня на плече Виолина сумка, в которой по-прежнему лежат бутылки для воды, чистая одежда и дневник моей мамы в пластиковом пакете.
Вот и все наше имущество. Больше у нас ничего нет.
А значит, мы готовы отправиться в путь.
– Это произойдет снова, куда бы мы ни пришли, – вздыхает Бен. – Мне нельзя идти с вами.