Потерянные имена, чужие тени

– У него состояние, которое даже преумножилось во время войны. У него власть и свои люди. А мы с Тию – два не додавленных им жука, и я не думаю, что он забыл о нас. Поэтому вы можете удивляться нашему маскараду, но, кроме него, у меня никакой защиты нет.

***

Лучан заявился после обеда и сразу прошел в кабинет Корнелия.

Если бы тот не был увлечен классификацией свежеполученных сведений о местной религии, то сразу бы заметил суровый вид друга.

А так Лучану пришлось проскучать около четверти часа, пока он не понял, что вся его насупленность и серьезность пропадают втуне. Корнелий перелистывал по очереди книги из внушительной стопки и раскладывал их по столу вокруг листа бумаги, на котором по своему обычаю начертил маловразумительную схему.

Лучан откашлялся, и Корнелий что-то рассеянно пробормотал.

Потом поднял голову и удивился.

– Приветствую, – сказал Корнелий. – Не слышал, как ты вошел. Прости, занят.

– Да, я заметил, – нетерпеливо отмахнулся Лучан. Непривычная ему суровость не держалась, соскальзывала. – Послушай, я привел тебе мальчишку, чтобы служил на конюшне. Как Раду?

Корнелий только с досадой вздохнул.

– Едва заставил его лежать больше часа кряду, неугомонное создание. А где мальчишка?

– Идет, наверно. Я ведь верхом, а он пешком сюда. Не пожалеешь, мальчишка лошадей с полуслова понимает, я присмотрел его на конюшне в гостинице, где живу. Конюх его лупит, хозяин лупит, сам он сирота, никому там не нужен. Ну, отмоешь, вшей выведешь, невелик труд. Зато руки золотые.

Корнелий задумался. С одной стороны, то, что мальчишка – сирота, было очень даже кстати, меньше мороки с родственниками. Корнелий все еще с опаской ожидал, что муж-пьяница кухарки придет скандалить в имение. С другой… ну, похоже, забот с воспитанниками только прибавится.

Поискать, что ли, в библиотеке какие-нибудь труды по педагогике?..

– Это хорошо, благодарю тебя, – отозвался Корнелий. – А то оказалось, что горничная наша коней боится. Корм задает, да и только.

– В приличных домах, – с осуждением заметил Лучан, – горничные за лошадьми не ходят. Да и личные помощники тоже.

– Где ты тут видишь приличный дом? – вздохнул Корнелий. – Сейчас предупрежу Тию, чтобы они приготовили все для твоего протеже.

Лучан подозрительно прищурился, потом спохватился и встал, едва только Корнелий взялся за колокольчик, которым вызывал горничную.

– Погоди… не звони, – сказал он.

– Что не так?

– Я… подумал над тем, что ты мне говорил, – признался Лучан. – О том, как я мог подать ложные надежды… и о том, что не пристало так общаться с незамужней девицей, и…

– И что? – спросил Корнелий, когда Лучан замолчал.

– И… не знаю, – сердито отрубил тот. – Глупости это все! И кто это выдумал? И страннее всего, что я подобные указания от тебя слушаю! Да ты же сам едва был знаком с этими тонкостями всего лет пять назад! А теперь меня поучаешь…

Лучан с досадой фыркнул и остановился. Потом вздохнул, успокаиваясь, и снова сел в кресло.

– Я все думал и думал… хотел всю ночь думать, но заснул. Не то, чтобы я что-то испытываю к госпоже Тию. Нет, определенно нет. Я совершенно равнодушен к ней в сердечном плане. Она, без сомнения, красива и умна, но резковата на язык. И никогда не знаешь, что у нее на уме. Хотя улыбается она премило. Ты, скупердяй, мог бы и побольше денег выделять на их содержание. Почему она в таких старомодных платьях ходит?… ах да. Что, если я найду в городе какую-нибудь даму в возрасте, чтобы она служила компаньонкой? Тогда все вопросы приличия будут соблюдены. А еще…

Лучан замялся, и это было до того ему несвойственно, что Корнелий едва не рассмеялся.

– Что «еще»? – спросил он.

– Ну, я подумал – может, ты представишь меня как своего родственника? Только не с той стороны, что Раду и Тию, чтобы они не догадались. Тогда и вовсе никому никакого дела не будет, что я вас так часто навещаю.

Тут Корнелий все же расхохотался. Хохотал он долго, так что надувшийся было Лучан невольно и сам улыбнулся.

– Ну, и чего смешного? – буркнул он. – Я, право, боялся, что ты оскорбишься, но от тебя никогда не знаешь, что ждать.

– У меня… – все еще посмеиваясь, ответил Корнелий, – там, на родине, никогда не было большой семьи. И я не думал, что у меня здесь объявится столько родни. Перед отъездом сюда меня даже невеста бросила, так что я уж думал, что состарюсь в полном одиночестве. Но с вами…

Корнелий снова хохотнул.

– С вами я скоро обнаружу себя почтенным отцом огромного семейства. В имении, полном слуг, хотя совсем недавно я планировал обходиться несколькими людьми… И должен сказать, что тебе не стоит обременять себя раздумьями – в ближайшем времени мы планировали уехать в столицу. Я дал Раду срок неделю, и вот он истек.

– А, я все равно планировал выехать вместе с вами, – махнул на это в ответ Лучан.

Корнелий схватился за голову, но ответить не успел – в кабинет, постучавшись, зашла Тию.

– Господин Тенда, – сухо сказала она, не замечая застывшего Лучана, – у нас некоторые проблемы. Пришел господин Воскову-Гроза и с ним несколько девиц… весьма шумных. Я видела их в окно… сейчас они войдут в дом.