Потерянные имена, чужие тени

– Это, верно, его сестры, – вздохнув, ответил Корнелий. – Будьте добры, встретьте их и побудьте хозяйкой. Я вскорости к вам присоединюсь.

Тию внимательно посмотрела на него, потом кивнула и вышла, по дороге обронив «Добрый день, господин Митру».

Едва за ней закрылась дверь, Лучан вскочил.

– Ты заметил? Почему она так со мной поздоровалась? – с тревогой спросил он. – Ты что, ей тоже нотации читал? Или я что-то сделал не так, и она обиделась? А? Может, что-то случилось?

– Да-да, – уже не слушая его, отозвался Корнелий, делая последние пометки в своей схеме. – Тебе не кажется, что для равнодушного ты слишком взбудоражен?

Лучан сначала не понял, потом вскинулся, вспыхнув.

– Спустимся вместе, – продолжил Корнелий, не видя его лица. – Подожди немного. Уж как родственника представлять не буду, не обессудь. Будь, кстати, готов к увлекательной беседе о литературе.

Корнелий не подозревал, что ставит Тию в неловкое положение.

Точнее, он сочувствовал ей, думая, что нет ничего приятного в утомительной беседе с восторженными барышнями, но позабыл о том, что Тию им не представлена. Довольно-таки щекотливая ситуация вышла бы, встреть Тию гостей одна.

К счастью, она успела обдумать это по дороге от кабинета и нашла простейший и быстрый выход – позвала Раду, который скучал в своей комнате над «Математическими корнями мироздания».

– Господин Раду! Господин Раду! – завопили девушки, едва только Раду вошел в гостиную.

Они единым порывом бросились к нему, но Раду мужественно защитился, повернувшись к ним рукой на перевязи. Девушки остановились, побоявшись задеть раненого, но младшая все же схватила его за здоровую руку и сжала обеими ладонями.

– Господин Раду! Мы так вам обязаны, что я и не знаю, как сможем вам оплатить! Матушка и батюшка шлют вам поклон и ждут вас завтра. А мы уж утерпеть не могли, как узнали, что братец к вам едет, так и напросились…

Раду растерялся, не зная, чем можно объяснить эту благодарность.

– Прошу прощения, – сухо произнес Ион-младший, стоя у окна. – Я рассказал им, какое участие вы приняли в моей судьбе, и что раны свои вы получили, помогая мне.

– Н… не стоит благодарности, – проскрипел Раду, а Тию скромно кашлянула, напоминая о себе. – Ах да. Позвольте представить мою сестру – Тию Матей, к вашим услугам.

Тию слегка поклонилась, и внимание девушек перешло к ней.

Энергичная Аглаэ подошла и с чувством сжала руки Тию.

– Очень рада знакомству! Ваш брат говорил о вас.

Милика отпустила Раду, напоследок томно взмахнув ресницами, и затараторила:

– Мы очень, очень рады! Я так надеюсь, что мы сможем подружиться! Мы ведь близко живем, и сможем ходить друг к другу в гости, и разговаривать, и читать! Вы ведь любите читать, господин Раду говорил.

– Как вам понравился тот роман? Правда, страшно? – перебила ее Леоле. – А что вам больше нравится – приключения или ужасы?

– М-м, – неопределенно отозвалась Тию и очень осторожно высвободила руки. – Я тоже… крайне рада нашему знакомству. Позвольте…

Тию сумела скрыть облегчение, которое едва не осветило ее лицо, когда в гостиную вошли Корнелий и Лучан. Они весьма удачно отвлекли на себя всеобщее внимание, но едва только обмен любезностями завершился, Ион-младший предложил Корнелию и Раду пройти для разговора в кабинет, и они удалились.

Его сестры, казалось, только обрадовались. Они усадили Тию между собой на диванчик и засыпали вопросами. Лучан, поколебавшись, остался с ними. Ему стоило некоторого труда влиться в беседу, но легкий нрав и близкое знакомство с женскими увлечениями (благодаря общению с матушкой и сестрами) быстро снискали ему признание среди сестер Воскову-Гроза.

– А вы давно дружите с господином Тендой? – спросила Милика, наклоняясь поближе к Лучану.

– О да, очень, – отозвался Лучан и решительно заявил: – А мы вообще родственники.

Он оторвал взгляд от едва прикрытого шемизеткой декольте Милики и рассеянно улыбнулся Тию, которая нахмурилась, услышав эти слова.

– Дальние родственники, по матушке, – пояснил Лучан.

После этого он совершенно успокоился, прогнав всю утреннюю серьезность и тяжелые мысли, и стал самим собою. Он положительно очаровал барышень Воскову-Гроза, признавшись, что читал и ужасы госпожи Киапано, и приключения господина Ребенето. Лучан без труда поддерживал беседу, так что привыкшей к малословию Тию не пришлось мучиться в одиночку, пока не вернулись остальные.

Расстались с самыми сердечными уверениями в дальнейшем общении. Раду и Тию были несколько раз приглашены в имение князя, а для Тию обещали прислать еще книг. Сестры Воскову-Гроза несколько огорчились, что Тию не музицирует и не поет, но воодушевились идеей увлечь ее игрой на фортепиано и участием в музыкальных вечерах.

– Я удивлен, что вы не играете ни на чем, – сказал Корнелий, когда барышни Воскову-Гроза и их хмурый брат исчезли за поворотом дороги. – Я думал, что в наше время всех юных девиц этому обучают.

Проводив гостей, они возвращались в дом. Лучан пытался выяснить у Раду, когда тот сможет вернуться к урокам фехтования, они шли позади и шепотом обсуждали этот важный вопрос.