Потерянные имена, чужие тени

Корнелий такого отношения не удостоился, хотя вообще-то платил ему жалование и имел сомнительное счастье уладить назревший было конфликт с владельцем гостиницы. Тот все же решил получить выгоду с того, что у него сманили конюха, несмотря на договоренность с Лучаном. Владельцу гостиницы не повезло – помимо Корнелия с ним общался Раду, который в тот день был не в духе, так что много получить не вышло.

***

Тем вечером, уже совсем поздно, когда и гости разошлись, и хозяева собирались спать, нарочный привез несколько писем для Корнелия.

– Что-то важное? – негромко спросила Тию, видя, как он хмурится, надламывая печати.

– Что?.. О, прошу прощения, – рассеянно отозвался Корнелий и замолчал, читая письмо. Затем спохватился: – Все в порядке, я просто не ожидал вестей от этого человека. Прошу меня простить, если понадоблюсь, я буду у себя в кабинете. Доброй ночи.

Резко встав, он прихватил всю корреспонденцию и ушел, читая на ходу.

Раду и Тию переглянулись. Раду пожал плечами, не придавая произошедшему особого значения, и Тию решила спросить то, что ее давно интересовало.

– Твой срок на расследование вышел, верно? – произнесла она, откладывая в сторону книгу, которую читала. – Но сегодня из-за приезда капитана господин Тенда сказал мне, что перенесет отъезд на неделю, чтобы я успела все подготовить. Как ты думаешь, стоит ли брать Нико с собой? Кухарку и горничную мы оставляем, они будут присматривать за домом.

Вопрос имел двоякое значение, и Раду задумался, взвешивая за и против. Нико был человек новый и непроверенный, так что его присутствие увеличивало опасность раскрытия тайны Раду.

– Он хорошо знает свое дело, я заглядывал в конюшню, – сказал Раду. – И он боится меня, так что едва смотрит, когда разговаривает.

– Он неглуп, – произнесла Тию, – но я не знаю, к добру ли это. И ты прав, он боится, видимо, в гостинице его наказывали за все подряд. У него вся спина в синяках. Я думаю, тебе с ним легче будет, часть твоих мелких поручений можно переложить на него.

Раду кивнул, и вопрос был решен.

Как оказалось, преждевременно.

Следующим утром Корнелий позвал Раду и Тию к себе в кабинете. Рано, еще до завтрака, так что оба успели встревожиться, правильно связав это событие с полученными накануне письмами.

Корнелий знаком велел им присесть, потом прошел к двери и запер ее, предварительно выглянув в коридор.

– Мне тут сказали, – пробормотал он, – что во всех домах прислуга подслушивает разговоры хозяев, просто из любопытства.

– Летуца не подслушивает, – с достоинством отозвалась Тию, недовольно прищурившись, будто бы Корнелий этой фразой оскорбил лично ее.

– Да я знаю, – отмахнулся Корнелий. – Но разговор такой, что необходимо было удостовериться точно.

– Что-то случилось? – напряженно спросил Раду.

– И да, и нет, – сказал Корнелий, усаживаясь за стол. – Боюсь, что для вас новости будут не очень приятны. И… я пойму, если вы решите отказаться от службы у меня.

Раду высоко вздернул бровь, даже Тию не сразу справилась с удивлением.

– Дело в том, – продолжил Корнелий, – что вчера я получил такие известия, которые предписывают мне остаться на эту осень и зиму тут, в Тичанах. Боюсь, наше с вами путешествие в столицу откладывается до весны.

Он поправил лежащие перед ним листы бумаги и встал.

– Я не жду вашего решения прямо сейчас. Вам лучше все обдумать. В случае если вы решите продолжать ваш путь, я обязуюсь выплатить тебе, Раду, жалование за те месяцы, что мы намеревались провести в дороге. И поспособствовать вашему путешествию, насколько это возможно. Давайте условимся на сегодняшний вечер… вам хватит времени обдумать?

Тию и Раду переглянулись, потом Раду кивнул.

– Вполне достаточно, мастер Тенда, – и, подумав, добавил: – Но ведь это не все? Вы же не стали бы запирать двери только из-за этого?

– Да, – отрывисто сказал Корнелий. – Я намеревался предложить вам помощь в жизненном устройстве. В том случае, если вы решите уехать. Да, я знаю, Раду, что ты против этого, но почему бы вам не восстановить status quo? Вернуться к тому, кем вы изначально являетесь? Я бы нанял вам сопровождающего, или компаньонку, или всех сразу. Так, чтобы вам не пришлось бояться ни за жизнь, ни за репутацию.

Тию открыла было рот, с надеждой взглянув на Раду, но тот не смотрел на нее. Резко поднявшись со стула, он выпрямился, задрав подбородок.

– Благодарю, но нет, – твердо заявил он. – И это не обсуждается, прошу меня простить. По первому вашему вопросу мы дадим вам ответ вечером.

Раду коротко кивнул и вышел.

– Я не знаю, почему вы решили принять такое участие в нашей судьбе, – негромко сказала Тию, когда шаги Раду затихли, – но благодарю вас за это. Я попробую еще раз поговорить с Раду.

Поклонившись, Тию тоже ушла.

Оставшись один, Корнелий отвернулся к окну.

На душе было неспокойно.

Дурной пример Раду – лезть в чужие дела. У Корнелия и своих проблем хватало.

Решение, которое он так твердо принял прошлой ночью, теперь казалось глупым. Мальчишеским.