Потерянные в Великом походе

– Я бы так не сказал. Он все-таки наш друг, – Пин берет ее за руку, силясь согреть, да только его собственная рука холодная как лед. В последнее время он стал замечать, что чем больше у него становится морщин, тем сильнее он начинает мерзнуть. – Одним словом, не хочешь составить мне компанию – не надо. Навещу его сам.

– Нет уж, – поворачивается к нему Юн. – Я с тобой. Так будет лучше. После походим по рынкам. На носу – Праздник весны. Надо накупить подарков для сирот в детском доме.

Они навещают этот приют уже пять лет, с того момента, как в очередной и теперь, видимо, в последний раз поездили по горам лоло. Прошлой зимой директор детского дома предложила им кого-нибудь усыновить. «Вы приезжаете с подарками каждый февраль. Вы люди серьезные, с положением. Может, возьмете себе кого-нибудь?» «Вот вам, пожалуйста, новое поколение, – подумали супруги, – для них кровь все равно что водица». Чужой ребенок будет их только отвлекать. Да, на некоторое время он облегчит душевные муки. Да, порой отвлекаться от мрачных мыслей полезно, например на праздниках, когда много свободного времени. Но приемный ребенок ничего не изменит. Факт остается фактом. Ло Бо они так и не нашли. Если они возьмут приемыша, то в глазах предков это будет выглядеть так, словно они оставили все надежды отыскать родного сына. Даже если Ло Бо сейчас на небесах и потягивает в райских кущах чай, он никогда не простит родителей за то, что они решили обойтись с чужим ребенком так, словно он вдруг стал им родным. Так, по крайней мере, считает Юн.

– Надеюсь, у торговцев найдутся сушеные кальмары, вяленая говядина со специями, финики в жженом сахаре или еще какая вкуснятина, – говорит Пин. – В прошлом году на прилавках было шаром покати. До сих пор не могу забыть, как расстроились дети, когда мы им вместо лакомств привезли игрушечные пистолеты и кукол.

– Вот как раз поэтому в этом году и надо начать готовиться заранее, – Юн тянется за листом бумаги. Супруг натолкнул ее на кое-какую мысль, и ей хочется составить список покупок.

Они продумывают этот список вместе в свете тусклой газовой лампы: утиные яйца в маринаде, соленые семечки, банановые чипсы, сушеная редька в жженом сахаре, вяленые свиные уши в перце, жареный тофу, говяжья соломка в сладком чесночном соусе и многое, многое другое. Супруги оживляются. Они то и дело смеются, вспоминая давно забытые кушанья, которыми их баловали в детстве. Порой то Пину, то Юн приходит на ум каком-нибудь деликатес, о котором только слышали, но никогда не пробовали, и они тут же добавляют его.

Покончив с делами, они быстро засыпают, что с ними не случается уже давно. Они не чувствуют холода, даже когда камин гаснет.

2

Ранним утром, когда по громкоговорителям начинают передавать ежедневные новости, супруги решают отправиться в гости к Хай-у. Подъехав к тротуару его дома, они некоторое время наблюдают за детьми через тонированные стекла лимузина. Девочка лет десяти держит в руке связку горящих петард. Она с визгом отбрасывает ее в сторону, и петарды начинают взрываться. Девочка с друзьями смеются. У большинства детей в руках тоже связки петард, но ребятня робеет, размышляя, стоит их поджигать или нет.

Водитель, выбравшись из автомобиля, спешно открывает Пину и Юн дверь. Детвора, побросав петарды, окружает лимузин «Хунци-CA770» – это первая отечественная автомобильная марка КНР. После того как отгремела гражданская война, Пин стал одним из отцов-основателей первого завода, который стал выпускать эти машины. Бывший оружейник выходит и улыбается ребятне.

Прижав ладони лодочками к стеклу, дети заглядывают в окно лимузина. От их дыхания запотевают стекла, их пальцы скользят по гладкому черному капоту. Кто-то, скрестив руки, опирается на крыло. Один из мальчиков, воспользовавшись тем, что друзья отвлеклись на машину, подбирает брошенную на землю связку петард и поджигает ее. Хлопки пугают Пина. Он оборачивается и видит плачущего мальчика, который дует на обожженные руки.

– Аккуратней! – кричит на детей Пин. – Порох – это вам не игрушка!

Он подходит к мальчику, осматривает его руки и смахивает черный пепел.

– Где твои родители? – спрашивает Юн. – Разве они не знают, что детям запрещено баловаться с фейерверками без присмотра взрослых?

Все дети выстраиваются перед ними и смотрят себе под ноги. Пин видит страх на их лицах. Они боятся зеленых армейских шинелей, военных фуражек и блестящих медалей. Возможно, некоторые даже помнят, как совсем недавно их родителей забирали люди в такой же форме.

– Кто твои папа и мама? – не сдается Юн. – Мне хоть кто-нибудь может ответить?

Пин берет ее под руку и отводит в сторону, после чего присаживается на корточки и улыбается.

– Вам ничего не угрожает. Вашим родителям тоже. – Он переводит взгляд с одного детского личика на другое, силясь понять, не родственники ли это Хай-у. – Кто мне подскажет, где живет одноногий дедушка?

Самая старшая из девочек поднимает руку. Именно она первой зажгла связку петард. Сейчас она кутается в ватник, закрывающий ее от коленок до шеи.