Потерянные в Великом походе

– У моих родителей было тыквенное поле, – сказала она. – И я за него отвечала. Сестра разводила кроликов, а моя работа заключалась в том, чтобы зимой в супе была сладкая тыква. Как же я завидовала сестре! А еще ненавидела родителей за то, что они дали ей работу легче, чем мне. Я сама предложила зарезать ее кроликов, как только они станут достаточно жирными, чтобы их…

– Ты это… давай полегче, – сказала Юн. – Переведи дыхание. Я тут буду весь день, и ты успеешь мне рассказать все, что захочешь.

Чо смутилась. Она замолчала и заработала граблями быстрее, елозя ими даже по тем местам, где уже не было листьев.

– Говорят же тебе, отдохни, – вздохнула Юн. – Я тебе не замсекретаря. Нечего передо мной выделываться. – Она умолкла, задумавшись, а не слишком ли миндальничает. – Впрочем, работать спустя рукава я тебе тоже не позволю.

– Простите, – Чо сбавила темп. Юн села на табуретку и закинула ногу на ногу.

– Главное, не пытайся сбежать, и все будет хорошо.

Взмахнув граблями еще несколько раз, Чо прислонила их к стене хижины и зашла внутрь. Вскоре она показалась снова с жестяным ведром. Подойдя к грядкам, девушка принялась поливать побеги, пользуясь деревянным черпаком. Юн сидела метрах в двадцати от грядок, но даже с такого расстояния поняла, что Чо поливает их мочой. За последний год Юн ела сырую оленину, закидывала трупы в братские могилы и справляла нужду в выгребные ямы, в которые до нее успели испражниться сотни мужчин. Она могла похвастаться крепким желудком, которому завидовали даже некоторые офицеры, но сейчас к горлу подкатила дурнота, и Юн отвернулась.

– Вам нехорошо? – спросила Чо.

Юн наклонила голову, отмахнулась, скорчилась, схватилась за живот, и ее вырвало. Прежде чем Юн успела встать, Чо присела рядом с ней и погладила ее по спине.

– Не сдерживайте себя, – сказала она, – лучше, чтоб в желудке ничего не осталось.

Юн кивнула. Она была удивлена, что третья жена помещика-эксплуататора способна в данных обстоятельствах сохранять такую невозмутимость. Юн помнила, как жены господина Чжу падали в обморок при виде капельки крови и даже не рискнули перевязать ей локоть, который она однажды рассадила о каменную скамью. Чо взяла метлу и убрала блевотину так, словно занималась этим всю жизнь. Либо девушка имела гораздо более скромное происхождение, чем полагала Юн, либо посещала какую-нибудь прославленную актерскую школу в Гонконге.

– Лучший способ очистить организм от выпитого накануне спиртного – просто извергнуть его вместе с едой. – Чо закидала остатки блевотины землей. – Главное, не переживать о том, что перевели продукты зазря.

– Я не пью, – сказала Юн.

Чо посмотрела на нее и вдруг, захлопав в ладоши, рассмеялась.

– Теперь я понимаю, почему вы меня спасли.

– Спасла? Тебя? Кто тебе это сказал?

– Вчерашняя женщина в форме. – Улыбка Чо стала шире, словно она только что сочинила прекрасное стихотворение. – После того как вы ушли, она сказала мне, что вы очень мной заинтересовались, и я всю ночь пыталась понять почему. Может, мы встречались раньше? Может, вы знали моих родителей? Может, мы из одной деревни? Но потом я задумалась: а почему спасли именно меня, а не мою сестру? Теперь я понимаю, насколько мы похожи.

– Ничего ты не понимаешь, – отрезала Юн, предприняв попытку встать. – И вовсе я не тобой заинтересовалась. Ребенка твоего пожалела. Его-то в чем вина? Почему он должен страдать из-за твоих преступлений? Даже не думай, что я спасла тебя или хочу стать твоей подругой. Выкинь эту дурь из головы.

На мгновение Чо потеряла дар речи, но затем на ее лицо вернулась улыбка. Взяв Юн под руку, она помогла ей подняться.

– Конечно-конечно, – сказала девушка. – Мои слова прозвучали слишком высокомерно. Но мне кажется, вы видите, что я ни в чем не виновата, тогда как все остальные считают меня злодейкой. А значит, в моих глазах вы настоящий герой. Таких, как вы, очень мало. Женщин-героев я могу пересчитать по пальцам одной руки. Вы похожи на Цинь Лянъюй, которая во главе войска защищала Китай от маньчжуров, или на Юэнюй, величайшую фехтовальщицу династии Хань, или на…

– Хуа Мулань? – подсказала Юн. Слова Чо казались слаще нектара. Юн старалась не допустить, чтобы лесть вскружила ей голову.

– Именно. – Чо провела Юн в дом и усадила ее на один из плетеных стульев, расставленных вокруг трехногого стола. Затем Чо присела на корточки рядом с дровяной печью, подняла котел с остывшей кипяченой водой и наполнила глиняную чашку.

– Бьюсь об заклад, Мулань никогда не приходилось сражаться с ребенком под сердцем, – глухо произнесла Юн.

– Зато после победы она нарожала целую кучу детей, – отозвалась Чо, протянув Юн чашку. – Я чувствовала себя просто ужасно, когда забеременела Чжу Цзяо. Первые несколько месяцев самые тяжелые, а потом становится лучше. Вы только посмотрите, сколько у меня сейчас сил. Поверьте, пройдет немного времени, и вы почувствуете себя гораздо лучше.