Потерянные в Великом походе

Юн всегда нравилось находиться среди людей, объединенных общей целью, и видеть новые лица. Солдаты обнимались с друзьями и близкими. Лейтенант из другого взвода принялся подбрасывать над головой юную дочь, благодаря Небо за то, что она в добром здравии. Смущенная девочка лет двенадцати-тринадцати в синем халате медсестры беспомощно смотрела с высоты на свое подразделение. Повсюду бойцы и их близкие плакали от радости. Один из буддийских монахов, стоявший у ворот храма, обнял солдата. Судя по всему, они приходились друг другу братьями: у одного была бритая голова, а у другого серая фуражка артиллериста. Юн почувствовала, как у нее прибывает сил в этой атмосфере революционного единения, охватившей все войско. Она словно пробудилась от длившегося месяц или дольше кошмара и воспряла духом.

С наступлением сумерек вдоль тропинки, вьющейся среди холмов, зажгли факелы. Затем из храма показались члены Политбюро и через длинные раструбы приказали солдатам разойтись по своим подразделениям и построиться. Бойцы свалили пожитки в неряшливые кучи, закинули на плечи винтовки и выстроились аккуратными рядами. Когда стих шум, из храма вышел командарм Мао с своими помощниками. Все они встали под темно-красным знаменем с желтой звездой посередине. Мао взял у одно из офицеров раструб и поднес его к губам.

– Вольно! Всем вольно! – звонко скомандовал он. Мягкий говорок Мао выдавал в нем человека, родившегося в сельской глуши Хунани. – Вас мучает жажда, вы устали и голодны. Воды здесь сколько угодно. Скоро все получат по порции горячей похлебки и смогут отдохнуть на соломенных матрацах. Но сначала нам нужно посчитать, сколько вас. Можете болтать дальше. Дайте отдых натруженным ногам. Наслаждайтесь звездами!

Солдаты в задних рядах тут же опустились на землю, но те, что находились впереди, так и стояли по стойке смирно. Командарм прошел через ряды с планшетом под мышкой и плошкой риса в руках. Он улыбался, то и дело останавливаясь, чтобы перекинуться парой слов то с одним, то с другим бойцом. Мао не обращал внимания на звания и чины. Командарм хранил совершеннейшую невозмутимость, словно армия не потерпела ряд болезненных неудач, словно Жуйциню не угрожал враг, одним словом, будто все шло по плану, который он, Мао, заранее разработал. Взвод Юн, занимавший третий ряд, замер в ожидании командарма. Наконец он подошел, собрал комок риса, сунул его в рот и, жуя, спросил:

– Чего вам не сидится? Неужели не устали?

– Никак нет, товарищ командарм, – откозырял лейтенант Дао. – Какие будут приказания?

Мао, передавая помощнику плошку и планшет, сказал ему:

– Я этого сразу приметил. Храбрый малый, – и он кивнул на Дао.

Командарм неспешно прошелся вдоль шеренги, вглядываясь в лица бойцов. Некоторых он окидывал взглядом с головы до ног. Остановившись напротив Пина, Мао удостоил его кивком.

– Этого я помню. Ты из Гуанчжоу, вырос в сиротском приюте. Верно говорю?

Пин кивнул, и Мао двинулся дальше. Остановившись перед Хай-у, он положил коротышке руку на плечо, безмолвно выражая признательность за его подвиг, и легонько постучал ногой по его протезу. Дойдя до Юн и Чо, Мао показал на них пальцем. Юн сглотнула. Она впервые видела командарма так близко. Оказалось, Мао хорош собой: кожа светлая, без оспинок, а волосы густые и чуть вьются, как у русского актера. Юн так разволновалась, что у нее задрожали руки.

– Кто это тут у нас? – осведомился Мао. – Парочка революционерок! – он уставился на живот Чо. – Причем одна ждет ребенка!

– Обе, товарищ командарм! – подал голос лейтенант Дао.

Мао расширил глаза, отчего стал похож на панду.

– Две беременные в одном взводе? Никогда такого не видел!

– Прошу прощения, товарищ командарм. Я знаю, это против правил. Та, что стройнее, служит у нас больше года, она лучший стрелок во всем подразделении. Ту, у которой живот побольше, мы подобрали, пока стояли в Наньцзицунь. Если хотите наложить взыскание, наказывайте меня. Это я отдал приказ. Я не мог бросить будущую мать.

Юн не понравилось, что лейтенант соврал насчет Чо, но она преисполнилась гордости, что Дао упомянул ее меткость.

Мао отмахнулся от лейтенанта палочками:

– Не переживай. Мудрый древний историк Сыма Цянь писал, что одним числом войну не выиграть, но притом глупо недооценивать численное превосходство. Тебе повезло, у тебя во взводе две беременные, ведь это значит, что в скором времени на двух бойцов революции станет больше!

Юн повернулась к Чо и улыбнулась, чувствуя, как щеки заливает краска. Командарм Мао подцепил палочками комок риса с тушеной репой и поднес угощение к губам Чо. Девушка в растерянности посмотрела на Юн. Та пожала плечами и жестом дала понять, чтоб та быстрее принимала подношение. А что еще оставалось делать? На девушку смотрел весь корпус.

– Ну же, ешь скорее, пока не упало, – поторопил ее командарм.

Чо вытянула шею и аккуратно обхватила комок губами, чтобы ни одна рисинка не пропала.