Потерянные в Великом походе

– Утатэ! – снова прокричал другой солдат, энергично тыча пальцем в Ло Бо. Мальчик встал, но тут грузовик угодил колесом в выбоину, и он повалился на колени солдату. Тот вздернул его обратно на ноги.

Ло Бо оглянулся на Горящего Леопарда, но тот только и смог, что пожать плечами. Он всем своим видом будто показывал: «Они хотят, чтоб ты им спел? Ну так в чем же дело? Спой!» Мальчик уставился на иноземцев, пристально глядевших на него, и попытался вспомнить, что напевала себе под нос А-ма, когда работала в поле. Ло Бо почувствовал, как у него трясутся руки. Опустив их вдоль тела, он облизал губы.

– Добро пожаловать в туманный рай, – пропел он, – и в дождь и снег на сердце радостно, как будто ясен день. Калачиком свернувшись, драконы спят в горах. Все давно позабыли о них. Кто сказал, что мы порождения зла?

Всех слов он не помнил, но заключил, что это не так и важно, поскольку иноземцы его все равно не понимают. Когда он закончил, бойцы разразились аплодисментами. Один из солдат надел на Ло Бо свой головной убор и натянул занавесочки так, что они закрыли уши мальчика.

Вернувшись на свое место в задней части грузовика, Ло Бо облегченно вздохнул.

– Хорошая песня, – похвалил Горящий Леопард. – Как там, бишь?.. «Калачиком свернувшись, драконы спят в горах»?

– Им понравилось.

– Ага, это потому, что они не понимают ни слова по-нашему.

Ло Бо приоткрыл резиновый полог, чтобы глотнуть свежего воздуха. Вдыхая его полной грудью, он стал смотреть на дорогу, уходящую за горизонт. Впервые он оказался так далеко от Матушки-Горы. Небо было широким и голубым, как чешуя какой-то волшебной рыбы, занявшей собой все пространство. Похлопав Горящего Леопарда по плечу, он указал пальцем наверх.

– Я и не думал, что небо такое широкое и что на нем столько облаков, – сказал мальчик.

Горящий Леопард высунул голову из грузовика и задрал голову.

– Да, куда ни глянь, всюду небо.

– Может, наши родители сейчас тоже на него смотрят, – предположил Ло Бо, и его друг в ответ кивнул.

Мало-помалу солдаты, опьяненные алкоголем, один за другим стали засыпать. Час шел за часом. Дорога постепенно сделалась ровнее. У Ло Бо заложило уши, когда грузовик съехал с грунтовки на трассу, мощенную темным булыжником. По обеим сторонам дороги начали появляться люди, которые несли мешки с сеном, сельскохозяйственные инструменты, младенцев, кастрюли и сковородки, брякавшие, как колокольчики. Грузовик несся мимо них быстро, словно пикирующий ястреб. Ло Бо подумалось, что он в жизни не видел столько лошадей. Тут были неоседланные лошади, на которых ехали всадники, лошади, которые тащили телеги с овощами, лошади, которые стояли с опущенными головами и пили из длинных корыт. А потом он увидел людей, причем там, где полагалось быть лошадям. Мужчины в соломенных шляпах тянули повозки, в которых сидели другие мужчины под сенью пестрых зонтиков. Какая-то женщина в одиночку тащила тележку с бамбуковыми побегами. Дети пили из тех же корыт, что и скот. Ло Бо зажал нос: на улице воняло хуже, чем в Рыбацком тупике – месте на обратном склоне Матушки-Горы, куда выносили ночные горшки и помои.

– Какая мерзость, – сморщился Горящий Леопард.

– У них здесь свалка, что ли? – спросил Ло Бо.

– Не думаю. Дед мне рассказывал, что люди долин грязнули и неряхи. Я думаю, для них такая жизнь обычное дело.

Когда стали появляться дома, Ло Бо повсюду увидел письмена: на изорванных клочках бумаги, приклеенных липкой лентой к стенам, на вывесках, венчавших двери магазинов, на листовках, которые носил ветер. Мальчик протянул руку и схватил одну. Это оказалось столь же просто, как вцепиться в ветку дерева. Интересно, что в ней написано? Может, что-то важное? Старейшины всегда делали записи только о главных событиях: кто в какой год родился, кто помер, в каком году приключилась засуха, оползень или наводнение. Одним словом, они фиксировали историю своего народа. Может, на этих листках, порхающих в воздухе, содержится история жизни людей, которых он видел на улице? Ло Бо никогда не видел столько иероглифов. Мальчик и не подозревал, что письменность настолько важна для людей равнины, к которым он принадлежал по крови.

– Скоро откроется новый ресторан, – Горящий Леопард кивнул на листок в руках Ло Бо.

– Ты что, читать умеешь?

– Да, знаю кое-какие иероглифы. – Горящий Леопард ткнул в переплетение черт. – Фань, – произнес он, – это говорят люди, когда хотят есть.

– Фань, – повторил Ло Бо и расплылся в улыбке. – Дай догадаюсь, этому тебя тоже дед научил?

Горящий Леопард угостил мальчика шутливым подзатыльником:

– Я ж тебя предупреждал, не будь надоедой!