Читаем Потому что мы вместе (СИ) полностью

      Наигравшись до икоты и съев все овсяное печенье с шоколадной крошкой, Дэй почувствовал, что чем дальше он играл в одиночку и поедал сладкое, тем грустнее ему становилось. Почему-то без такого привычного брюзжания сбоку и без этих победных вскриков и стонов разочарования весь интерес к игре пропал. Выключив приставку и переключив телевизор на кабельное, омега начал листать каналы, периодически останавливаясь на заинтересовавших его передачах, но затем вновь переключал, не находя ничего подходящего к его настроению. Несмотря на то, что он уже, по крайней мере, года три точно мечтал о таком дне, когда сможет спать до полудня, а потом проснуться, не думая о том, что ему надо было на работу или об оплате счетов за квартиру. Вместо этого он мечтал просто беззаботно провести один день в неге и лени. Но, видимо, привыкнув к тому, что, даже уйдя с работы, он был занят делами по учебе и домашними делами, он уже не мог окончательно расслабиться.


      Теперь, когда Арон был в отъезде, а в университете начались заслуженные каникулы, Дэй не знал, чем себя занять. Спать ему особо не хотелось, да и важных дел никаких не было. Повалявшись еще немного на диване, Дэй встал и решил отправиться на прогулку в ближайший парк, чтобы окончательно не впасть в уныние и вконец не распластаться по дивану. Он особо не любил это занятие, особенно ему было очень скучно гулять в одиночку, но сейчас ему захотелось просто посидеть на лавочке, покормить голубей, подышать свежим воздухом и понежиться на солнышке. По его расчетам, Арон должен был приземлиться с минуты на минуту, поэтому обязательно нужно было взять с собой телефон, чтобы не пропустить звонка и лишний раз не волновать альфу и не заставлять его нервничать. Быстро собравшись и надев легкую летнюю одежду, омега проверил в доме всю бытовую технику, после чего со спокойным сердцем пошел на прогулку, чуть не забыв включить сигнализацию, к которой он все еще не привык.


      На улице был свежий августовский день. Несмотря на то, что шли рабочие будни, людей на улицах было достаточно много, что не переставало поражать Дэя. В северном районе, если было рабочее время, улицы были совершенно пустыми, а вот уже вечером, когда все возвращались из центральных районов, район оживал. Но здесь, в центре, всегда было много людей, среди которых были не только деловые люди, спешащие по делам, но и папочки с детьми, и молодые гуляющие пары. Омега с удовольствием следил глазами за бегающими детками, невольно ловя себя на мысли, что он совсем одомашнился и одомохозяился, но он успокаивал себя тем, что если взвесить все плюсы и минусы, то нынешнее положение вещей ему нравилось гораздо больше. Теперь у него была опора под ногами и уверенность в завтрашнем дне, который предвещал ему только хорошее. Нет, конечно, им с Ароном еще предстоит многое обсудить, научиться жить вместе, не раз поссориться, но все равно Дэй не сомневался в том, что нашел свою пару…


      Из мерного потока мыслей его вырвал тонкий голосок, раздавшийся за спиной.


- Эй, ты, белобрысый, - Дэй застыл и остановился. – Да, ты, в сиреневой футболке.


      Парень медленно обернулся, будучи еще не до конца уверенным, что обращались именно к нему, и увидел омегу, который стоял позади него и сжимал маленькие кулачки, с ненавистью глядя на удивленного Дэя. Не понимая причину такого негативного отношения к себе, омега почувствовал, как начал злиться. Он критично смерил безразличным взглядом омегу, который был небольшого роста, хрупкого телосложения и с миловидным круглым личиком, подмечая дорогую одежду и слишком большое количество украшений. Дэй даже предположить не мог, что это подобие взрослого человека могло от него хотеть.


      Дэй скривил самую неприглядную рожу и с презрением спросил:


- И чего тебе, рахит?


      Омега тут же покраснел и сжал сильнее кулачки.


- Я так и знал, что ты просто грубиян неотесанный, знал! Ты ему не пара, поэтому оставь в покое Арона! – закричал тот, заставляя челюсть Дэя больно стукнуться об асфальт. Когда он услышал имя его альфы из уст омеги, внутри него все разом похолодело, а сердце от накатившего начало биться быстрее. А омега тем временем продолжал: – Ему и так нелегко, а ты только все усложняешь! Если так хочешь денег, то ищи себе другую жертву!


      Дэй с каждым произнесенным словом чувствовал, как растерянность и испуг сменялись гневом, который заставил его до хруста сжать пальцы и сжать тонкие губы. Какое право этот парень имел говорить ему все это в таком тоне, стоя при этом посреди оживленной улицы и публично оскорбляя Дэя, из-за чего многие прохожие оборачивались и смотрели на них с любопытством.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Том 2: Театр
Том 2: Театр

Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Набрасывая некогда план своего Собрания сочинений, Жан Кокто, великий авангардист и пролагатель новых путей в искусстве XX века, обозначил многообразие видов творчества, которым отдал дань, одним и тем же словом — «поэзия»: «Поэзия романа», «Поэзия кино», «Поэзия театра»… Ключевое это слово, «поэзия», объединяет и три разнородные драматические произведения, включенные во второй том и представляющие такое необычное явление, как Театр Жана Кокто, на протяжении тридцати лет (с 20-х по 50-е годы) будораживший и ошеломлявший Париж и театральную Европу.Обращаясь к классической античной мифологии («Адская машина»), не раз использованным в литературе средневековым легендам и образам так называемого «Артуровского цикла» («Рыцари Круглого Стола») и, наконец, совершенно неожиданно — к приемам популярного и любимого публикой «бульварного театра» («Двуглавый орел»), Кокто, будто прикосновением волшебной палочки, умеет извлечь из всего поэзию, по-новому освещая привычное, преображая его в Красоту. Обращаясь к старым мифам и легендам, обряжая персонажи в старинные одежды, помещая их в экзотический антураж, он говорит о нашем времени, откликается на боль и конфликты современности.Все три пьесы Кокто на русском языке публикуются впервые, что, несомненно, будет интересно всем театралам и поклонникам творчества оригинальнейшего из лидеров французской литературы XX века.

Жан Кокто

Драматургия