чртовыми зубами.
— Пожалуйста, не ругайся, папа, — сказала мама. — Клянусь, я заклею тебе рот
скотчем.
Дед рассмеялся.
Джексон довольно нервно захихикал.
— Она называет себя медсестрой, — продолжил дед. — Медсестра! Скорее
чртова нацистка. Она сказала: "У меня для вас есть три слова, мистер Кантрелл.
душечка:
на колени, то сломаешь каждую кость в мом теле". Ради Христа, что за жирная туша!
Ох, ты бы е видел. Когда она стоит у моей кровати, половина е зада в округе Юнион,
а половина в округе Ли. Что за чртов кит! Я сказал: "Дорогая, а тебе действительно не
помешает свой собственный почтовый индекс, как считаешь? Власти могли бы
нарисовать пунктир на твоей спине и использовать тебя как районный аэропорт! А
военно-воздушные силы могли бы нанять тебя в качестве авианосца!"
— Я расскажу ей, что ты наговорил, — поклялась мама.
— Я вижу, от кого ты это унаследовал, — наблюдательно произнс Джексон,
краснея и глядя на меня.
— Ты тот ещ тип, да, деда? — спросил я.
— Знаешь, что она мне сказала? — спросил дед, находясь уже в своей стихии,
завладев вниманием, которого жаждал. — Знаешь, что она сказала? "
"В свом собственном доме я буду говорить с тобой так, как захочу, спасибо тебе
большое. Я не какой-то бедный сукин сын в доме престарелых, воняющий мочой и
поедающий желе и яблочное пюре из-за того, что у него нет чртовых зубов и
чртовых друзей. В свом собственном доме я буду разговаривать так, как захочу,
спасибо!"
— И что она на это сказала? — спросил я.
— Она не ответила! — драматично воскликнул дед. — Я поднял глаза, и у нее
были сжаты зубы, потому что она нажирала себе вес чртовыми сладостями с
арахисовым маслом. О, я никогда в жизни не видел такого зрелища. Она просто
пихала себе вс это в огромное жирное чртово лицо. Ох, ты бы не захотел, чтобы это
увидели твои дети, Вилли, я тебя уверяю. Боже, меня это напугало. Это должно быть
90
незаконным, так пугать людей. Возможно, у меня никогда в жизни больше не будет
стояка.
— Побойся Бога, папа, — в отчаянии сказала мама.
Дед хихикнул в свом сумасшедшем стиле.
— Вы не возражаете, если я воспользуюсь вашей уборной? — спросил Джексон.
Мама велела мне показать ему, где она находится, и мы скрылись в доме.
— Иисусе, — воскликнул Джексон.
— Что? — спросил я.
— Твой дед!
— Он очень забавный, как только ты поймшь, что он просто пытается тебя
завести.
Джексон расстегнул ширинку, чтобы отлить.
Я перегнулся, чтобы посмотреть.
— На что смотришь? — спросил он.
— На то, чего надеюсь увидеть намного больше? — с улыбкой произнс я.
— Значит, когда ты говорил о голом кемпинге, ты имел в виду... быть
обнажнным вс время?
Я видел, что он переживает.
— Правильно. Вс время.
Он не знал, что с этим делать.
— Тебя беспокоит необходимость быть голым? — спросил я.
— Что, если нас кто-нибудь увидит?
— Например, кто? Это частная собственность.
— Какой-нибудь охотник или кто-то ещ.
— Как в
— Именно, — сказал он.
— Всяко бывает, — сказал я. — Может, нас там ждут какие-нибудь
возбужднные дятлы. Нужно воспользоваться шансом. Ведь они могут нас
изнасиловать.
— Я вырос в городе, — подчеркнул он.
— Вс нормально. Они насилуют и городских. Ты должен был время от времени
ходить в походы.
— В бойскаутах. Я ненавидел это.
— С тобой вс будет в порядке. А теперь отправляй коня в амбар и давай
пошевелимся.
— Кстати говоря, помнится, ты говорил, что мы будем кататься на лошадях.
— Так и есть. На деревенских лошадях. Мы называем их квадроциклами.
— Ты ждшь, что я сяду на квадроцикл?
— Это противоречит твоей религии?
— Я не знаю, как им управлять.
— Что там знать? Жмшь газ — едешь вперд. Жмшь тормоз —
останавливаешься. Что ещ?
Его лицо выглядело обеспокоенным.
— Теперь ты в руках папочки Вилли. Прекрати рыдать, городской пижон.
Выйдя на улицу, я выгнал из гаража два из трх квадроциклов. Джексон,
казалось, был настроен весьма скептически.
— Их могут водить и маленькие дети, — сказал я. – Будь мужчиной!