Повесть о двух городах

He turned towards him in his chair, but did not look at him, or raise his eyes.	Он повернулся к Дарнею, но не поднял глаз и ни разу не взглянул на него.
His chin dropped upon his hand, and his white hair overshadowed his face:	Он сидел, опершись на руку, и седые волосы свесились ему на лицо.
"Have you spoken to Lucie?"	- Вы говорили с Люси?
"No."	- Нет.
"Nor written?"	- И не писали ей?
"Never."	- Нет, ни разу.
"It would be ungenerous to affect not to know that your self-denial is to be referred to your consideration for her father.	- Не буду кривить душой и притворяться, что я не замечаю вашей самоотверженной сдержанности, не чувствую вашего исключительно бережного отношения к отцу.
Her father thanks you."	Отец благодарит вас.
He offered his hand; but his eyes did not go with it.	И он, не поднимая глаз, пожал ему руку.
"I know," said Darnay, respectfully, "how can I fail to know, Doctor Manette, I who have seen you together from day to day, that between you and Miss Manette there is an affection so unusual, so touching, so belonging to the circumstances in which it has been nurtured, that it can have few parallels, even in the tenderness between a father and child.	- Я знаю, - робко и почтительно заговорил Дарней, - да и как можно не знать, видя вас вместе изо дня в день, что ваша привязанность друг к другу - это нечто до такой степени необычайное, трогательное, что могло возникнуть только в необычайных, исключительных обстоятельствах, и что такую привязанность, такую близость между отцом и дочерью вряд ли можно увидеть в другой семье, даже при самых тесных отношениях между родителями и детьми.
I know, Doctor Manette-how can I fail to know-that, mingled with the affection and duty of a daughter who has become a woman, there is, in her heart, towards you, all the love and reliance of infancy itself.	Я знаю, дорогой доктор Манетт, и как же мне этого не знать! - что в ее любви к вам, в ее нежной заботливости, которою она старается вас окружить, как взрослая преданная дочь, столько детского обожания, детской веры!
I know that, as in her childhood she had no parent, so she is now devoted to you with all the constancy and fervour of her present years and character, united to the trustfulness and attachment of the early days in which you were lost to her.	Оттого ли, что в младенчестве она была лишена отца, она теперь привязалась к вам со всей пылкостью юной души, преданной, верной, со всей доверчивой откровенностью чувств невинного детского сердца.
I know perfectly well that if you had been restored to her from the world beyond this life, you could hardly be invested, in her sight, with a more sacred character than that in which you are always with her.	Я знаю, что вы теперь на всю жизнь окружены в ее глазах таким ореолом, как если бы возвратились к ней с того света.
I know that when she is clinging to you, the hands of baby, girl, and woman, all in one, are round your neck. I know that in loving you she sees and loves her mother at her own age, sees and loves you at my age, loves her mother broken-hearted, loves you through your dreadful trial and in your blessed restoration.	Я знаю, что, когда она обнимает вас, прильнув к вашей груди,, все чувства ее принадлежат вам, она ваша всей душой - ребенка, девочки и взрослой женщины; она любит вас всем своим существом, она любит и видит в вас и свою матушку в юности, и вас в молодости, и свою матушку, убитую горем, и вас в эти долгие годы жестокого испытания, и вас, милостью неба снова воспрянувшего к жизни.