Повесть о двух городах

"Look well upon that gentleman, my learned friend there," pointing to him who had tossed the paper over, "and then look well upon the prisoner.	- Посмотрите-ка хорошенько вот на этого джентльмена, моего ученого собрата, - и защитник показал на того, кто бросил ему бумажку, - а потом посмотрите на подсудимого.
How say you?	Ну, что скажете?
Are they very like each other?"	Не находите ли вы, что они чрезвычайно похожи друг на друга?
Allowing for my learned friend's appearance being careless and slovenly if not debauched, they were sufficiently like each other to surprise, not only the witness, but everybody present, when they were thus brought into comparison.	Если не считать того, что ученый собрат имел крайне неопрятный, распущенный, чтобы не сказать растерзанный вид, они действительно оказались до такой степени похожи, что это сходство, обнаружившееся при сравнении, поразило не только свидетеля, но и всех находившихся в зале.
My Lord being prayed to bid my learned friend lay aside his wig, and giving no very gracious consent, the likeness became much more remarkable.	Защитник попросил судью предложить ученому собрату снять парик, и, когда судья не очень охотно удовлетворил его просьбу, сходство оказалось еще более разительным.
My Lord inquired of Mr. Stryver (the prisoner's counsel), whether they were next to try Mr. Carton (name of my learned friend) for treason?	Тогда судья спросил мистера Страйвера (защитника подсудимого), уже не следует ли теперь привлечь к суду мистера Картона (так звали ученого собрата) и судить его за измену?
But, Mr. Stryver replied to my Lord, no; but he would ask the witness to tell him whether what happened once, might happen twice; whether he would have been so confident if he had seen this illustration of his rashness sooner, whether he would be so confident, having seen it; and more.	На что мистер Страйвер ответил: нет, он только хочет задать свидетелю вопрос, не могло ли то, что произошло однажды, случиться дважды, и стал ли бы он так уверенно отстаивать свои показания, если бы ему раньше представился случай убедиться в своей опрометчивости, и будет ли он после этого и теперь с той же уверенностью настаивать на своем и прочее и прочее.
The upshot of which, was, to smash this witness like a crockery vessel, and shiver his part of the case to useless lumber.	Словом, он разделал этого свидетеля так, что показания его разлетелись как битые черепки, а обвинение, опиравшееся на них, рассыпалось в кучу обломков.