Повесть о двух городах

Mr. Stryver then called his few witnesses, and Mr. Cruncher had next to attend while Mr. Attorney-General turned the whole suit of clothes Mr. Stryver had fitted on the jury, inside out; showing how Barsad and Cly were even a hundred times better than he had thought them, and the prisoner a hundred times worse.	Затем мистер Страйвер вызвал несколько свидетелей защиты, после чего мистер Кранчер имел удовольствие слушать господина главного прокурора, который, вывернув наизнанку только что сшитую пару, так старательно пригнанную мистером Страйвером на господ присяжных, всячески доказывал, что Барсед и Клан еще во сто раз лучше, чем он мог предположить, а подсудимый во сто раз хуже.
Lastly, came my Lord himself, turning the suit of clothes, now inside out, now outside in, but on the whole decidedly trimming and shaping them into grave-clothes for the prisoner.	А напоследок выступил сам милорд и тоже начал выворачивать эту пару то на лицо, то наизнанку и вместе с тем старательно сметывал все так, чтобы из нее получился саван для подсудимого.
And now, the jury turned to consider, and the great flies swarmed again.	И вот, наконец, присяжные удалились на совещание, а туча синих мух снова поднялась и загудела.
Mr. Carton, who had so long sat looking at the ceiling of the court, changed neither his place nor his attitude, even in this excitement.	Мистер Картон, который все время сидел и разглядывал потолок, и сейчас не сдвинулся с места, несмотря на бурное оживление в зале.
While his learned friend, Mr. Stryver, massing his papers before him, whispered with those who sat near, and from time to time glanced anxiously at the jury; while all the spectators moved more or less, and grouped themselves anew; while even my Lord himself arose from his seat, and slowly paced up and down his platform, not unattended by a suspicion in the minds of the audience that his state was feverish; this one man sat leaning back, with his torn gown half off him, his untidy wig put on just as it had happened to light on his head after its removal, his hands in his pockets, and his eyes on the ceiling as they had been all day.	В то время, как его ученый собрат, мистер Страйвер, разбирал разложенные перед ним бумаги, переговаривался шепотом со своими коллегами, сидящими рядом, и время от времени тревожно поглядывал на присяжных; в то время, как зрители переходили с места на место, стояли кучками, толпились в проходах; в то время, как сам милорд поднялся со своего кресла и медленно прохаживался по возвышению, отчего в публике уже прошел слух, что его лихорадит, - один только этот человек сидел привалясь к спинке стула; рваная судейская мантия наполовину съехала с его плеч, взлохмаченный парик, который он на минуту снял по просьбе судьи и тут же надел не глядя, едва держался на голове; засунув руки в карманы, он сидел, уставившись в потолок, так же, как сидел в течение целого дня.
Something especially reckless in his demeanour, not only gave him a disreputable look, but so diminished the strong resemblance he undoubtedly bore to the prisoner (which his momentary earnestness, when they were compared together, had strengthened), that many of the lookers-on, taking note of him now, said to one another they would hardly have thought the two were so alike.	Нарочитая небрежность позы придавала ему какой-то распущенный вид, от которого его несомненное сходство с подсудимым (усилившееся во время сличения, когда он на минуту подтянулся) утратилось до такой степени, что кое-кто из зрителей, поглядывая на него теперь, замечали друг другу, что им это только показалось, на самом деле они даже ничуть не похожи.
Mr. Cruncher made the observation to his next neighbour, and added, "I'd hold half a guinea that he don't get no law-work to do. Don't look like the sort of one to get any, do he?"	Мистер Кранчер тоже не преминул заметить это своему соседу и добавил: - Бьюсь об заклад, на полгинеи поспорю, что этому никакого дела вести не дадут, не из того теста сделан.