Повседневность дагестанской женщины. Кавказская война и социокультурные перемены XIX века

Начавшаяся борьба за власть между оставшимися наследниками – Абдурахман-беком и Гаджи-Ягъей (племянники Аслан-хана Казикумухского) – заставила Умма-Гюльсум-бике умело лавировать между ними, не забывая при этом о своих интересах. Несмотря на то что оба они были равноправными наследниками, влиятельная и хитрая Умма-Гюльсум-бике стала открыто поддерживать Абдурахман-бека[211]. Почему она желала видеть именно его наследником Казикумухского ханства? Объясняется это тем, что Умма-Гюльсум-бике, будучи противницей мюридизма, не желала видеть наследником Гаджи-Ягъю, который проявлял свою лояльность имаму Шамилю. Конечно, в реалиях военного противостояния такая политика Умма-Гюльсум-бике могла иметь для нее неприятные последствия.

Так, узнав о ее намерениях относительно Абдурахман-бека, майор Корганов всячески стал отговаривать ее от этого опрометчивого шага[212]. Более того, Корганов предупреждал Умма-Гюльсум-бике о том, что Абдурахман-бек может поступить с ней коварно[213]. В силу разных причин, несмотря на все усилия Умма-Гюльсум-бике, ей так и не удалось посадить на ханство своего любимца Абдурахман-бека. К тому же вскоре он оказался в изгнании, из которого Умма-Гюльсум-бике удалось его вернуть.

Цена этой победы была слишком высокой для жителей Кази-Кумуха, который пал в марте 1842 года под натиском мюридов Шамиля и стал частью имамата. Что касается ханши Умма-Гюльсум-бике, она по настоянию полковника Снаксарева оставалась до последнего в Кази-Кумухе, убежали только ее сыновья[214]. После вытеснения русскими Шамиля из Кази-Кумуха в ауле было восстановлено спокойствие, а управление передано Абдурахман-беку. Гаджи-Ягъя же открыто перешел на сторону имама Шамиля и его сподвижников и вскоре стал наибом[215].

По мнению С. Габиева, в новых политических условиях ханша Умма-Гюльсум-бике не была полностью отстранена от управления ханством[216]. Умма-Гюльсум-бике пользовалась среди народа любовью и уважением. Честолюбие Абдурахман-бека, который не отличался особыми управленческими способностями, отталкивало от него казикумухцев. Его попытки упрочить свои позиции с помощью брака с внучкой Аслан-хана и Умма-Гюльсум-бике, Шамай-бике, не имели успеха. Не удалось ему и выхлопотать себе звание хана через Умма-Гюльсум-бике – ее ходатайства были отклонены[217]. Русские власти, которые были в курсе ситуации в Кази-Кумухе, неоднократно получали жалобы на Абдурахман-бека, злоупотреблявшего спиртным. В итоге в 1847 году главнокомандующий, князь М. С. Воронцов отстранил его от управления, назначив на его место брата – Агалар-бека. Агалар-бек отстранил Умма-Гюльсум-бике от всякого управления ханством. Вскоре, в 1849 году, она умерла в родном Кази-Кумухе, оплакиваемая благодарным народом.

История Умма-Гюльсум-бике – это еще одна страница в женской летописи Кавказской войны. Без сомнения, она оставила след в памяти казикумухцев, еще при жизни снискав к себе уважение той части населения, которое не поддерживало идеологию мюридизма. Примечательно, что Умма-Гюльсум-бике не боялась проявить принципиальность, когда часть казикумухцев не одобрила ее особой лояльности к русским властям.

В политической жизни Кази-Кумуха незначительный след оставила вдова Агалар-хана Казикумухского – ханша Шамай-бике, внучка Умма-Гюльсум-бике. После смерти Агалар-хана ей было поручено недолгое управление ханством.

По мнению С. Габиева, ее повторное замужество лишило ее права на престолонаследие[218]. Определенные политические силы во главе с узденями настаивали на том, чтобы она так легко не отказывалась от правления и продолжала борьбу за власть[219]. Но, понимая, что у нее не было реальной возможности повлиять на политическую ситуацию в ханстве, Шамай-бике отказалась от борьбы за ханство. Кроме того, русские власти оказывали на нее давление, что вынудило гордую ханшу Шамай-бике вскоре покинуть Кази-Кумух[220]. Ее судьба и затем неоднократно становилась предметом обсуждения среди высших чинов военной и гражданской администрации. Мы уже упоминали о ходатайстве ханши Шамай-бике по поводу возвращения ей части наследства после изгнания из Кази-Кумуха.

В политических событиях Кавказской войны предметом обсуждения высокопоставленных чинов Российской империи оказались и судьбы женщин из семьи имама Шамиля. Сведения, имеющиеся в источниках, не говорят об их значительной роли в социально-политических процессах. К политическим событиям Кавказской войны волей судьбы оказалась причастной мать имама, Баху-Меседу[221]. Не по своей воле ей пришлось стать посредницей между Шамилем и представителями чеченских наибств.