Читаем Повседневность дагестанской женщины. Кавказская война и социокультурные перемены XIX века полностью

Среди веских причин преобразования училища прежде всего сыграл роль тот факт, что шестилетний курс воспитания местными девушками не выдерживался[63]. Видимо, родители девочек-мусульманок считали, что дочерям достаточно получить элементарные знания, а тратить шесть лет на обучение не имеет смысла, так как есть более важная цель – замужество. Новый статус училища, который давал возможность получить образование всем девушкам, независимо от сословной принадлежности, способствовал росту количества учениц.

По материалам архивного дела, по отчетам за 1883 год в Дербентском женском училище обучались всего 32 девочки[64]. Эта цифра особо не изменилась и за восемь лет, по отчету за 1891 год учениц было сорок, а спустя два года опять сократилось до 35[65]. Что касается педагогических кадров, то практически все были приезжие, из разных уголков Российской империи.

В 1899 году в Дербенте было разрешено домашней учительнице госпоже М. С. Циммер открыть начальную школу (подготовительные курсы), где из общего числа 16 учеников 8 были девочки. По сведениям Е. И. Козубского, городским собранием в том же году по ее ходатайству было назначено пособие от городских властей в размере 200 рублей[66].

В мае 1897 года в городском собрании Дербента обсуждались вопросы, касающиеся начальной женской школы. По данным источника, обратив внимание на плачевное состояние женского образования в Дербенте, исполняющий обязанности городского старосты поднял вопрос о необходимости открытия женского учебного заведения в объеме курса женской прогимназии[67]. При этом особо обращалось внимание, что в начальной школе всего одна учительница на 60 учеников[68]. По мнению старосты, существующая начальная школа не в состоянии дать образование всем желающим[69].

Кроме того, обсуждалась необходимость благоустройства школы за счет ежегодного материального обеспечения со стороны городских властей[70]. В итоге после долгой дискуссии появилось ходатайство губернатору о преобразовании существующей в Дербенте одноклассной женской школы в четырехклассную классную женскую прогимназию[71]. В ходатайстве особо подчеркнули важное значение прогимназии для воспитания и образования девочек как будущих матерей и хозяек[72].

Что касается материального обеспечения прогимназии, то планировалось отпускать из городских средств 1000 рублей вместо 300 рублей[73]. Остальную часть расходов должны были получать из казны и за счет благотворительности[74].

Несмотря на это ходатайство и ходатайство попечительского совета женской школы, вопрос о финансировании прогимназии несколько лет оставался нерешенным. По имеющимся сведениям, Министерство народного просвещения школе «в субсидиях 1000 рублей отказало»[75]. Кроме того, городские власти, в силу того что имелись разногласия с председательницей попечительского совета прогимназии, тянули с вопросом финансирования. А суть разногласий касалась состава попечительского совета, среди которых городские власти желали бы видеть представителей от города, для чего попечительский совет должен был освободить места[76].

В этой связи представляет интерес позиция председательницы попечительского совета, которая не желала принимать этих условий, несмотря на давление со стороны городских властей. Мало того, она за свою принципиальность была обвинена в том, что «превратно понимает разъяснение попечителя округа»[77]. И как следствие этого, вопрос о финансировании затянулся на несколько лет, и прогимназия была преобразована в гимназию лишь в 1904 году[78].

Известно, что с ходатайством к военному губернатору края обратился попечительский совет прогимназии, который отмечал важность открытия заведения. В ходатайстве также говорилось, что число желающих поступить в гимназию с каждым годом растет[79]. В итоге председательнице с определенными трудностями, но все же удалось решить вопрос положительно. По сведениям Е. И. Козубского, в 1906 году городское управление, решило это единственное образовательное учреждение для девочек передать в ведение города[80], что, безусловно, сказалось на материальном состоянии заведения.

Особо следует сказать о женских учебных заведениях Порт-Петровска. Поскольку Петровское укрепление в 1857 году получило статус города, темпы развития женского светского образования здесь были неплохие. Главной задачей светских школ было образование детей военных чинов и гражданской администрации города. Большую работу осуществляли женщины, чьими силами создавались эти учебные заведения и осуществлялся весь учебный процесс. Так, например, благодаря энтузиазму госпожи Дегаевой и госпожи Смирновой в 70‑е годы ХIX века в Порт-Петровске были открыты две частные школы для девочек.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука