Поздняя греческая проза

Группа романов, предназначенных для читателей из господствующего культурного слоя ("Дафнис и Хлоя" Лонга, "Эфиопика" Гелиодора, "Левкиппа и Клитофонт" Ахилла Татия), не однородна по своему характеру. Такие романисты, как Лонг и Гелиодор, настроены к существующим порядкам оппозиционно, Ахилл Татий, напротив того, пытается дать пародию на роман, компрометируя его идейное содержание и форму. Произведения второй группы находятся под сильным влиянием второй софистики, арсенал их художественных средств изысканнее и тоньше, а фольклор опосредствован риторикой. Сельская утопия Лонга "Дафнис и Хлоя" содержит резкую критику всех установлений рабовладельческого общества. Автор противопоставляет идеальному миру естественной простоты (рабы и поселяне) мир цивилизации, зла и порока (рабовладельцы-горожане). Сцена действия как бы разделена на две части, и читателя приглашают взглянуть и сделать выводы. Перед ним предстает деревня, населенная нравственно совершенными людьми, — поистине земной рай, где нарушены физические и социальные закономерности реальной действительности. Там детей вскармливают козы и овцы, и смертным запросто являются боги; там опрокинута привычная "логика" социального бытия и может иметь место такое разбирательство конфликта, когда и истец и судья — рабы, в действительности рассматривавшиеся только как объекты права. Жители этого рая обладают всеми добродетелями — они сострадательны, трудолюбивы, скромны в своих потребностях, не затронуты никакими дурными влияниями или предрассудками. Благополучие и счастье этого утопического мира основано на трудовой деятельности человека. При этом труд изображен как нечто, до такой степени составляющее душевную потребность, что Дафнис и Хлоя, уже обретя родительский дом, не могут жить праздной жизнью. Подобное отношение к труду — очень важный корректив, вносимый Лонгом в фольклорное представление об утопической блаженной стране, где все дается человеку готовым. Нечего и говорить, что в этом идеальном мире браки заключаются только по любви, без примеси экономической заинтересованности. Почвой для появления нравственно совершенного человека является природа, то есть среда, чуждая уродливых и стеснительных норм социальной жизни. Эта мысль подчеркнута наглядным противопоставлением двух родных братьев — воспитанного в городе Астила и выросшего на лоне природы Дафниса.

На противоположном полюсе в романе Лонга — богачи и рабовладельцы, город с его пороками и враждебными человеческой природе нормами существования. Там подкидывают собственных детей, позорят брачные отношения, предаются противоестественному разврату, убивают, там личность человека не имеет никакой цены. Критика господствующих социальных институтов находит отражение в одной чрезвычайно показательной особенности, которую Лонг вносит в традиционный, связанный с новой комедией сюжет о подкинутых и вновь найденных детях. Согласно сюжетному трафарету новой комедии дети богатых родителей, подкинутые в младенческом возрасте, воспитываются в бедности, вне своей социальной среды, но когда родители их находят, радостно расстаются со случайным миром своего детства, чтобы занять подобающее им по рождению место в обществе. Иначе обстоит дело у Лонга: его герои не могут свыкнуться с городской обстановкой и снова возвращаются к сельской трудовой жизни. Эта нетрадиционная развязка традиционного сюжета настолько чужда принципам античной литературы, что ее появление, несомненно связанное с чрезвычайно важными задачами, которые ставил себе автор, не могло не обратить на себя внимание читателей-современников. Иначе говоря, необычный финал убеждал опроститься, вернуться к естественному существованию, как это сделали Дафнис и Хлоя, указывал дорогу к счастью. Знакомая, но уже обращенная только к представителям господствующего класса программа! Конечно, сила Лонга не в ней, а в обличительной, критической стороне романа.

Буколическая социальная утопия Лонга сильно окрашена риторикой. Автор — образованный человек, обращающийся к образованному читателю, поэтому роман написан по всем правилам второй софистики и пестрит реминисценциями, предполагающими знакомство с литературой. Однако в соответствии с общей идеей прославления добродетели естественного человека он стилизован под наивность и простоту. Сравнительно с другими романами в "Дафнисе и Хлое" мало приключений; действие из сферы внешней перенесено во внутреннюю, психологии уделено больше места, чем обычно, и, что касается образов главных героев, можно говорить даже о зачатках подлинного развития характера. Еще от одной традиционной концепции отказывается Лонг (правда, лишь на периферии повествования) — от представления о гармонии духовных и физических качеств: положительные герои, приемные родители Дафниса, наделены очень непривлекательной наружностью.